Хента́й (яп. «извращение») — жанр японской анимации (аниме), комиксов (манги), а также изображений соответствующей стилистики, основным элементом которых являются содержащиеся в них эротические или порнографические сцены.
Название: Servāre значит оберегать Глава 3. Автор: Ellfella Бета: Бестия-кицунэ Гамма: Nnatta Фэндом: Naruto Дисклеймер: Все Кисимото. Пейринг: Neji/Hinata, остальные намеками Рейтинг: PG-13 Жанр: мистика, романтика, angst, drama, deathfic Размер: midi Статус: в процессе Предупреждения: AU, ООС по желанию Размещение: с этой шапкой и высланной мне ссылкой, а то в кошмарах сниться буду Посвящение: Степанчук Наталочці, завдяки якій з’явилась ця історія. Саммари: обычная история о вампирах и оборотнях. От автора: Фик выкладывается по мере вычитки.- Ты уверен? – спросил Киба. Недзи кивнул. За
прошедшие две недели он привык к тому, что его создатель болтает, когда
надо и не надо, и больше не раздражался. Чем-то Киба напоминал
брехливого пса, который облает каждого встречного-поперечного – и, не
проронив ни звука, вцепится в горло настоящего злоумышленника. - Сам
не знаешь, чего лишаешься, - в сотый раз твердил Киба. – В душе каждого
из нас есть что-то такое… Я называю это «вой». Если вой не выпустить
наружу – задохнешься. Так что лучше бы тебе обратиться в это полнолуние.
Заодно выяснишь, в кого превращаешься. Если в волка – пойдешь со мной, в
западный лес. Там живет небольшая стая, я тебя с ними познакомлю… –
глаза Кибы подергивались мечтательной дымкой, и расширялись зрачки. - Познакомь Наруто, - советовал Недзи. Киба качал головой, посерьезнев: -
Наруто – древнейший… Его обратил один из сильнейших оборотней за всю
историю слуг и господ. К тому же, Наруто не раз обменивался кровью с
господами. Теперь он почти не слышит голос луны. Ему нет нужды
обращаться в полнолуние… Только когда сам захочет. А он не хочет –
воспоминания неприятные и все такое. Да и потом, приведи я его к моим
волкам, они бы разбежались в страхе. Тен-Тен водил как-то раз, так ее
одна самка чуть не загрызла. Пришлось разбираться… Дура – она и есть
дура, что поделать. А ты другой. От тебя бы не разбежались и драку не
начали бы. Так… расступились бы с уважением. - Киба, - сказал Недзи. – Заканчивай трепаться. Эта
фраза оказывала на Кибу поистине волшебный эффект; он затыкался и
принимался что-то сосредоточенно обдумывать. Недзи наслаждался такими
мгновениями – можно было расслабиться и углубиться в изучение старинных
фолиантов, обнаруженных в библиотеке замка. Тренироваться как все
приличные оборотни Недзи отказался; ему хватило трех дней, чтобы
окончательно освоиться с новыми возможностями. Во всяком случае, с теми,
которые проявлялись без полного или хотя бы частичного превращения.
Киба, как выяснилось, постоянно пребывал в состоянии частичного
превращения: отсюда длинные ногти и опасно острые клыки. Киба был
непростым противником; за внешней безобидностью скрывалась настоящая,
первобытная какая-то сила. Эта сила руководствовалась изначальными
инстинктами. В ней не было ничего демонстративного, ничего
самодовольного; Киба никогда не дрался на потеху кому-либо. Он сражался,
как жил, и на время стал для Недзи идеальным противником. Недзи даже о
кровавом цветке на время забыл; Хината, как и прежде, жила на изнанке
его сознания, но во время поединков с Кибой не ранила, не впивалась
отросшими клыками в душу; воспринималась как раньше – что-то светлое.
Родное. Вселяющее волю к победе. Поэтому Недзи даже пожалел, когда
на третий день тренировок ему удалось уложить Кибу на обе лопатки и
прижать его распластанное тело к земле. - Ты действительно брат
госпожи Хинаты, - сказал Киба удовлетворенно. Его ничуть не тревожило
собственное поражение; он не был честолюбив, не стремился к
абстрактно-опустошающим высотам. Он просто жил. – Она тоже всегда…
доводит начатое до конца. В ответ на это Недзи спросил, где в замке
библиотека – и уже через час зарылся в книги с головой. Мельком
вспомнилась подруга Хинаты, Натали; наверное, ей бы здесь понравилось.
Высокий потолок, стеллажи до самого верха, металлические лесенки,
огромная люстра, портреты известных ученых и писателей, развешанные по
стенам, роскошные ковры, удобные кресла… и – полное отсутствие пыли или
паутины. - Хоть на что-то эта Тен-Тен годится, - вяло
прокомментировал Киба, отметив невероятную чистоту библиотеки. Сам он
книгами не интересовался, но, как создатель Недзи, следовал за ним будто
привязанный. – Стирка, уборка, готовка… Хорошо все-таки, что госпожа
Хината оставила ее в живых. Недзи отстраненно кивнул. Быт замка его
нимало не тревожил. Правда, тот факт, что оборотни едят обычную
человеческую еду и все-таки чувствуют перепады температуры, немного его
удивил… но и только. Мертвец или полумертвец – какая разница? Ответ
на этот вопрос могли дать разве что фолианты из библиотеки, по большей
мере бесполезные. В Интернете Недзи даже искать не хотел, хотя Наруто,
местный специалист по Мировой Сети, предлагал воспользоваться ее
неограниченными возможностями. Недзи отказался. - Это сколько
мусора надо перелопатить, чтобы найти что-то путное? – скептически
поинтересовался он. Наруто ответил не сразу – задумался, глядя куда-то
поверх левого плеча Недзи. Была у него такая привычка – уходить иногда в
себя. Когда Недзи впервые услышал от Кибы, что Наруто – древнейший
оборотень и живет уже больше пятисот лет, он не поверил. Наруто при
ближайшем рассмотрении даже на взрослого не тянул – уж слишком искренне
улыбался. Будто ребенок, который каждый день находит для себя что-то
новое и удивительное. Потом Недзи понял: не все так просто. Наруто не
был взрослым или ребенком; когда-то он сделал выбор между прошлым и
настоящим в пользу последнего – и до сих пор иногда сомневался в
правильности своего выбора. Видимо, Наруто он дался нелегко, этот выбор;
видимо, до сих пор болел, не давал покоя. Потому необъяснимая
жизнерадостность сменялась порой странной задумчивостью. Недзи казалось, что он может понять. - Если очень надо – найдешь, - сказал Наруто наконец. – Ты же нашел Хинату. Это была больная тема; Недзи огрызнулся: -
И так найду. Без твоей помощи, - и ушел в библиотеку, где уже ждал
отчаянно зевающий Киба. Кибе было скучно; Киба жаловался на то, какой
ему попался заумный подопечный, и небрежно листал старинные книги,
рассматривая гравюры. Больше всего ему нравились бестиарии, то есть
подобия старинных зоологических энциклопедий; Киба морщился и вслух
жаловался на незнание латыни. - Это – псы, и так понятно… Это – ворон. Лис. Тигр. Ястреб... А вот это что за хрень? Эх, знал бы я латынь – прочитал бы… - Оно тебе надо? – спросил Недзи, переворачивая очередную страницу. - Так интересно же, - тоскливо ответил Киба. -
Дай сюда, - Недзи не глядя протянул руку за бестиарием. Глянул на
гравюру; хмыкнул: – Это феникс. В миру Жар-птиц. Латынь я не знаю, но и
так могу сказать, - вспомнились книги сказок, которые читал Хинате в
детстве, и картинки, эти сказки сопровождавшие. - Феникс? – Киба произнес это слово с некоторым подозрением – как незнакомое ругательство. - Мифическое существо, - пришел черед Недзи что-то терпеливо объяснять своему создателю, - как всякие там оборотни и вампиры… - Это ирония? – подумав, уточнил Киба. -
Вроде того, - подтвердил Недзи, бегло просматривая очередную книгу из
«своей» стопки. – Надеюсь, фениксы на самом деле не существуют? -
Лично я никогда о них не слышал, - осторожно сказал Киба, рассматривая
гравюру. – А что в этом фениксе такого особенного? С виду птица как
птица, только с хвостом какой-то косяк… И с хохолком на голове. - Не
знаю, какие там косяки, но фениксы известны тем, что никогда не
умирают, - сообщил Недзи. – Умирая, они сгорают – и возрождаются из
пепла… А еще у них слезы целебные. Раны заживляют или как-то так… Там
под гравюрой все это должно быть написано. Наверное. «Фениксы живут вечно и исцеляют других своими слезами… Как Хината», - почему-то подумал Недзи. - А как этот феникс попал в книгу, если он мифический? – поинтересовался Киба. Перевернул страницу. Недзи
покачал головой. Два оборотня сидят и выясняют, существует ли феникс.
Комедия. Почти как в анекдоте: «Гуляют два привидения по древнему замку.
Вдруг что-то ка-а-ак загремит! Одно привидение испугалось, а второе
только засмеялось: - Ты что, до сих пор веришь в эти сказки о живых?» На
фоне того, что Недзи читал, анекдот выглядел мрачновато; книга, которая
подвернулась под руку следующей, рассказывала о бурной жизни Влада
Цепеша, также называемого Дракулой. Вот уж кто привидений наплодил выше
крыши… если верить в сказки о том, что все невинно убиенные становятся
бесприютными призраками. - В бестиариях, - сказал Недзи, отвлекаясь
от мыслей на тему того, что едва ли Цепеш был вампиром, - есть сведения
как о реально существующих, так и о мифических животных. Может, и
оборотень в каком найдется, не знаю. То, что в полнолуние оборотни
превращаются, Недзи знал и без бестиариев. Потому заранее позаботился о
том, чтобы с ним этого не произошло. - Этот препарат сдерживает
трансформацию, - сказал Киба, протягивая Недзи инъекторы и поминутно
вздыхая. – Только лучше бы ты все-таки этого не делал. Идти против своей
сущности – всегда себе дороже… - Я знаю, - кивнул Недзи, но инъекторы взял. -
Воля твоя, - пожал плечами Киба. – Господин Итачи не настаивает, чтобы
мы каждый раз принимали звероформу; главное – защищать. Ладно, бывай… - Увидимся, - Недзи не поднял глаз от очередной книги. Когда
Киба вышел из библиотеки, Недзи вытащил из кармана упаковку с бинтом и
распечатал ее. Поморщился от не сильно приятно медицинского запаха,
ударившего в ноздри; обоняние оборотня было значительно острее
человеческого. Уже затягивая на руке жгут из бинта и готовя первый
попавшийся инъектор, подумал: «А все-таки зря. Правильно Киба говорил:
вой надо выпускать на свободу… Но тогда Учиху Итачи не победить. Не превзойти. И Хината…» Недзи оборвал ненужную мысль. Боли
от укола он не ощутил. Вообще ничего не почувствовал. Посмотрел на
опустевший инъектор с легким недоумением; отодвинул тяжелую бархатную
штору, выглянул в окно библиотеки – и увидел полную луну. Луна была
какой-то… близкой, что ли. Родной. Вот тогда Недзи стало плохо. Холодно; он не знал, что может быть так. Спотыкаясь,
он кое-как выбрел из библиотеки; вдоль стенки дошел до своей комнаты.
Комната была маленькой, спартанской – только самое необходимое, но Недзи
она вполне устраивала. Он привык обходиться малым и всегда был
неприхотлив… в некоторых областях. Не так уж много нужно в жизни,
если разобраться. Конечно, самореализация… удовлетворение физических
потребностей вроде голода и жажды… И что-то еще. Какой-то… смысл?
Когда самореализация состоялась, она больше не может быть смыслом.
Значит, семья? Тепло… Близкие люди… Хината. Холодно. Хинаты
больше нет. Не здесь; не для него. За эти две недели видел ее только
пару раз, мельком – и каждый такой раз отзывался болью возле сердца. Хината
говорила о чем-то с Наруто и смотрела на него с таким смущенным
восхищением, что Недзи невольно подумал: «Вот тот, кого она могла бы
полюбить». Наруто явно нравился Хинате – только улыбался ей в ответ
немного отстраненно, будто не понимая. Поймет. Ведь он не так прост, как кажется… Во
второй раз Недзи увидел Хинату с Кибой. Киба, по своему обыкновению,
что-то втолковывал, Хината слушала и вежливо улыбалась. Потом сказала –
достаточно громко, чтобы стоявший в стороне Недзи услышал: «Нет. Теперь
мой дом – это дом господина Итачи». Недзи так и не спросил у Кибы
или Наруто, о чем они говорили с Хинатой. Побоялся, что не сможет
произнести ее имя достаточно ровным голосом. Холодно. Почему-то
Недзи вспомнился шарф, который ему связала Хината… а он выбросил.
Кремовая шерсть, еще хранящая тепло ее рук; из сердца. «С мясом, с
жилами, с костями – я вырву это из себя, я стану свободен… и освобожу
Хинату». Освободиться не получилось. Освободить – наверное, да. Поэтому сейчас так… Холодно. *** Недзи
пришел в себя от того, что было тепло. Оборотническая суть не
переставала преподносить ему сюрприз за сюрпризом; после первого
обморока, случившегося, когда Недзи принял «нового себя», его ждал
обморок второй – из-за того, что вздумал против этого «себя» пойти. То
бишь – отказался тихо-мирно обратиться и побегать под луной, по
подмерзшей травке. Слово «подмерзшей» заставило мысленно
содрогнуться. Такого холода, как в эту ночь, Недзи не испытывал никогда –
даже той зимой, в десятиградусный мороз, когда им с Хинатой вдруг
взбрело в голову сбежать. Вернее, взбрело в голову ему; в очередной раз
не сойдясь с отцом во мнениях и получив на орехи от матери, Недзи пришел
в комнату Хинаты и сказал: - Давай сбежим. Ему тогда было семь, Хинате – шесть; она верила ему безоговорочно. Согласилась: - Давай, - и покраснела. Собирались
недолго; теплая одежда и самые драгоценные вещи вроде гладких камушков,
прошлым летом найденных в ручье – что еще надо для длительного
путешествия на край света? - Мы как Кай и Герда, - сказал Недзи, помогая Хинате надеть варежки и поправляя на ней шапку. - Не… надо как Кай и Герда, - попросила Хината. - Почему? – удивился Недзи. -
Потому что… потому что его забрала Снежная Королева! – у Хинаты был вид
смертельно обиженного ребенка. Кажется, сейчас заплачет… Хотя
Хинату не так-то легко было довести до слез. А когда она плакала – то
делала это очень тихо. Незаметно. Стыдилась показывать кому-то
собственные слезы. - Но ведь Герда его нашла, - возразил Недзи. – И
льдины на полу замка Снежной Королевы сами собрались в слово «Вечность»…
Ae-t-e-r-n-a. У них с Хинатой была очень красивая книжка с картинками – про Кая и Герду. - Хочу увидеть северное сияние, - сказала Хината. – И Оленя… А Недзи сказал: - Идем. Нужно
ли говорить, что ничего хорошего из их путешествия не вышло? Никакого
северного сияния они не увидели – только не всегда чистые сугробы. И еще
Недзи с Хинатой очень быстро заблудились – каменные джунгли оказались
запутаннее сказочного леса. Хината замерзла; она не жаловалась, просто
дрожала и прятала в меховой воротник покрасневшие от мороза щеки. Недзи
вспомнил, что она не надела второй свитер, мысленно согласился со всеми
замечаниями, которые сделал ему отец, добавил еще от себя – и расстегнул
пальто. Притянул к себе Хинату, обнял. - А теперь, - сказал, - будем ждать. По
счастью, их хватились достаточно быстро; был выходной, родители
вернулись домой раньше, чем обычно, и тут же кинулись искать. Недзи
тогда досталось как следует; зато отогрелся. И Хината не замерзла;
повезло. Сейчас Недзи тоже было тепло. Чужое тепло рядом; так странно… -
Хината?.. – все еще на грани сна и яви, прошлого и настоящего, Недзи
протянул руки к живому, теплому возле себя – и наткнулся на горячую,
упругую бархатистость чужой кожи. «Нет». Недзи открыл глаза – и
увидел в кровати рядом с собой безмятежно спящую девушку. У девушки были
не особенно длинные, очень жесткие темные волосы – неудивительно, что
она собирала их в два круглых пучка. Наверняка так было удобнее – в
глаза не лезли и не торчали во все стороны, как сейчас… Эту девушку
он видел всего раз – когда в первый раз очнулся в гостиной замка, – но
неоднократно слышал о ней от Кибы. Кажется, ее звали Тен-Тен… Недзи
сел в кровати. С некоторым удивлением понял, что из одежды на нем
остались только штаны. Вопросительно посмотрел на Тен-Тен. Будто
почувствовав его взгляд, Тен-Тен повернулась во сне – и одеяло сползло с
нее, обнажая смуглую кожу. В предрассветной темноте тело Тен-Тен
казалось почти черным – девушка была обнажена. И она спала – крепким, счастливым сном. Недзи
попытался что-то вспомнить – но воспоминания обрывались на том моменте,
когда он дошел-таки до своей комнаты и рухнул на кровать. Тен-Тен тогда
здесь не было и быть не могло – иначе он бы ее придавил. Значит, пришла позже. Зачем? И почему разделась? Она
же оборотень, вспомнил Недзи. А сегодня полнолуние. Превратилась,
погуляла и вернулась. Потому и без одежды – согласитесь, волчица в
платье выглядит как-то… не того. Не эстетично, в смысле. Подумав
так, Недзи пришел к наиболее логичному выводу – Тен-Тен ошиблась дверью.
Что удивляться; вон, комнаты Кибы и Наруто совсем рядом расположены,
значит, и Тен-Тен где-то тут живет. Она ведь слуга, как и они. То есть
оборотень – слово «слуга» Недзи категорически не устраивало. Поразмышляв
еще немного, Недзи решил, что пора вставать. А Тен-Тен пусть дальше
спит. Авось проснется и по-тихому смотается во избежание скандала… Встать
не удалось. Стоило Недзи пошевелиться, как Тен-Тен приподнялась и, не
открывая глаз, прильнула к нему. При этом она бормотала что-то
подозрительно похожее на: «Киба, ты чего, еще совсем рано…» Недзи
ощутил определенное неудобство. Настолько наглые поклонницы его таланта
ему еще не попадались… Во всяком случае, они хотя бы чужим именем его
не называли! - Отцепись от меня, - сказал Недзи, - я не Киба! И взял Тен-Тен за плечи, намереваясь оттолкнуть. Это была не самая лучшая идея: похоже, сонная Тен-Тен решила, что ее обняли, и тут же повалила Недзи на кровать. Недзи
испытал сильное желание ударить ее так, чтобы на противоположный конец
комнаты отлетела, но тут Тен-Тен открыла глаза – светящиеся красным и
совершенно сознательные. - Я знаю, что ты не Киба, - сказала она. – Киба – в западном лесу. И сейчас это неважно… так ведь? Недзи
понял, что влип, и в который раз проклял жестокую судьбу. Мало того,
что оборотнем стал, так еще и в чужие отношения влез! Как будто со
своими проблем не хватало. - Тихо… Тебе это надо, - попытки
стряхнуть Тен-Тен успехом не увенчались, а бить ее Недзи не хотел. Еще
окочурится ненароком, кто потом готовить будет? – Я знаю, поверь, знаю…
Киба тоже такой. Если ты не хозяин и не древнейший – в одиночку не
выжить; тут холодно, особенно ночами, а ведь даже мы нуждаемся в толике
тепла… Тен-Тен позволяла себе лишнее, но никакого тепла Недзи не чувствовал. Не то; не так. Подумалось: Хината… Мысль о Хинате сыграла решающую роль. - Нет, - Недзи отстранил Тен-Тен; поднялся с кровати. Оглянулся в поисках рубашки. «У меня – своя правда; я буду искать ответы сам». Тен-Тен только вздохнула; и Недзи вдруг понял, что ей его жаль. *** - А избавиться от этого можно? – спросил Недзи у Кибы где-то через неделю после памятного полнолуния. - От чего? – не понял тот. - Снова стать человеком, - перефразировал Недзи. Киба засмеялся. -
Извини, конечно… – сказал, чуть успокоившись. – Но это все равно что
спросить: а можно снова стать семилетним ребенком? Оборотничество – не
болезнь, это – суть. А суть не излечишь. - Но книги, - усомнился Недзи. – В них говорится… -
Ай, да кому нужны эти пылесборники? – махнул рукой Киба. – Всего-то в
них и толку, что картинки с животными… Ты обрел новую силу. Стал не
хуже, а лучше. Лучше! Так зачем тебе искать какое-то «лекарство»? Хочешь
почувствовать себя Красной Шапочкой в двенадцать часов ночи, когда
исчезло волшебство? - Золушкой, - автоматически поправил Недзи. -
Пусть так, - Киба пожал плечами. – Все равно – не нужно. Спроси у
Тен-Тен. Уж на что она идиотка, и то понимает… Силы много не бывает. - Ты зря, - сказал Недзи, - считаешь ее идиоткой. У нее своя правда. У тебя – своя. - Она к тебе тоже подкатывала? – понял Киба. - Тоже? -
Ты не знал? Она и к Наруто клеилась. Только ему плевать. У него своя…
правда, так? Он считает, что нехорошо это – с чужой девушкой. Тен-Тен
такая… У нее тоже болит, - Киба замолчал. Добавил: – А про «лекарство» –
забудь. Как человек ты уже мертв. - Ты говоришь штампами, - вздохнув, заключил Недзи. Киба неожиданно взъелся: -
А ты иди, с Наруто поговори. Это он у нас тут оригинально мыслит.
Может, потому госпожа Хината так ему доверяет! Ей уходить отсюда надо.
Она среди нас – как этот самый феникс среди волков и прочих! Воскресает,
говоришь? Так это пока в своем сказочном мире живет! А у нас мир –
грязный. Темный. И не сказочный совсем. Мы все давно уже сгорели, только
из пепла что-то никто не возродился. И Наруто не лучше. Спекся, сдался!
А ведь у него мечта была. И у меня. И у Тен-Тен. Даже, наверное, у
господина Итачи… Не для нашего мира госпожа Хината! Она слишком… добрая,
светлая! Ее даже солнце не жжет, как других господ, потому что она сама
как солнце – лучезарная. Ей на свободу надо, а не в этой… золотой
клетке сидеть! - Ты же ее любишь, - вырвалось у Недзи. - Она –
моя госпожа, - сказал Киба со странно-сладкой тоской. Он больше не
кричал. – Я могу только служить ей. Да и господин Итачи… – осекся. - А ты пытался? – спросил Недзи. – Поспорить с судьбой – пытался? Хоть раз? -
Сам-то, - огрызнулся Киба. – Думаешь, я не понял? Ты относишься к
госпоже Хинате совсем не как к сестре! – Продолжил уже спокойнее: –
Впрочем, тебе еще повезло… Или не повезло, как сказать. Ты мог бы быть
консортом госпожи Хинаты – если бы она обратила тебя сама… А у меня даже
такой возможности не было. - Это как? - Очень просто. Я – не
обращенный оборотень. Я таким родился, - буднично сообщил Киба. – Моя
мать клану Сарутоби служила… Ее потом убили слуги клана Учиха. Меня она
успела спрятать. Когда я вырос, окреп и собрался за нее мстить – из
клана Учиха один господин Итачи остался… И при нем – Наруто. Древнейший.
Я-то как был заурядным слугой, так и остался: с господами кровью не
обменивался, и моя мать обычным оборотнем была. То, что я – не
обращенный, только жизнь мне продлило… как потом выяснилось. А силы не
прибавило. Наруто меня в два счета скрутил. И сказал: идиот. Итачи сам
свой клан истребил. Всех, до единого. Да ты его благодарить должен – он
же тебе, дескать, месть помог свершить… Поступай-ка ты к нему на службу.
Иначе… – Киба усмехнулся. – Ну, я, конечно, поступил, а что еще
оставалось? Потом не раз думал: а ведь господин Итачи меня по стенке
размазал бы… если бы не Наруто. Наруто, получается, мне жизнь спас…
только что-то другое убил. Он в этом мастер. - Убивать или спасать? – уточнил Недзи. -
И в том, и в другом, - сказал Киба. – Вон, сейчас госпожу Хинату
убивает. Небось скоро ее такой, как мы, сделает… из лучших побуждений. - Не сделает, - возразил Недзи. – Я не допущу. Защищу ее. Киба глянул на собеседника – последние слова Недзи пробудили в нем воспоминание, еще не успевшее зарасти паутиной. …-
Это госпожа Хината. С сегодняшнего дня ты будешь защищать ее ценой
собственной жизни, - в ровном голосе Учихи Итачи, как всегда – ни тени
чувства. А рядом с Итачи – она. Чуть несмелая улыбка: - Пожалуйста, позаботься обо мне… Киба посмотрел на Хинату – и понял, что пропал. …-
Я никогда раньше не встречал таких, как госпожа Хината, - сказал Киба. –
Я потом понял – ей тоже несладко пришлось… Но это ее не сломило. Не
испортило. Она продолжает бороться. И не жалеет своего света для других…
Как-то так. После знакомства с ней я вдруг вспомнил, что живу. Мне
захотелось… Ему захотелось, чтобы: лето, солнце, стрекот кузнечиков,
запах свежескошенной травы, большая белая собака, пытающаяся поймать
надоедливых ярких бабочек; и – Хината. Вместе лежать на нагревшейся за
день земле, глядя на облака; а потом бежать наперегонки к закату,
свободными, счастливыми… - Глупо, да? – спросил Киба. Недзи не
сказал ни слова. Он понимал. Ему тоже хотелось, чтобы Хината, как
раньше, встречала его с тренировок – чаем и улыбкой; чтобы целовала на
прощание, обнимала при встрече в аэропорту; и чтобы считала не братом,
а… Губы болели от несказанных слов; хотелось повторять: Хината. Хината. Хината. Хотелось сказать – люблю. Недзи и Киба переглянулись. Только сейчас они в полной мере ощутили, что значит связь между сотворенным и создателем. *** В
замке – небольшом с виду и огромном на деле – было просто невероятное
количество лестниц. Недзи бросил бесполезную затею по их подсчету в
первый же день – после того, как узнал, что лестница, спускающаяся на
минус третий этаж, ведет к покоям Хинаты. - Ты куда? – окликнула
Тен-Тен. В руках у нее был таз с постиранным бельем, и Недзи подумал:
как прозаично. Вряд ли кто поверит, что готично-романтичные вампиры и
оборотни привязаны к быту ничуть не слабее обычных людей… - К Наруто, - отозвался Недзи. Он решил последовать совету Кибы и поговорить о «лекарстве» с древнейшим оборотнем замка. - Ты не туда идешь, - сказала Тен-Тен. -
Разве? – усомнился Недзи. Он уже знал, что ночью Наруто стоит на страже
у покоев Хинаты; в отличие от Учихи Итачи, она вела преимущественно
дневной образ жизни. И, как новообращенная, остро нуждалась в защите
своего неестественно крепкого сна… - Госпожа Хината – в спальне господина Итачи, - невозмутимо сообщила Тен-Тен. – Сейчас Наруто охраняет их обоих. - В спальне? – Недзи не понял. - Ночи холодны, - сказала Тен-Тен. – Даже для господ. Перехватила таз поудобнее: - Замерзнешь – приходи ко мне. Моя комната – третья слева от твоей. Пригасила
красный свет глаз; ушла. Наверное, развешивать белье на балконе,
подумал Недзи. Скоро ударят холода, и выстиранные простыни будут
покрываться ледяным налетом; Тен-Тен отряхнет лед. Разложит чистое белье
аккуратными стопками – а потом на правах телохранительницы-горничной
войдет в пустующую уже спальню Учихи Итачи. Заменит темные простыни,
хранящие запах кровавых поцелуев и прохладной кожи Хинаты – новыми.
Свежими, хрустящими, пахнущими осенним ветром… Недзи хотелось засмеяться и так дико, как, видимо, смеялся первобытный человек. Он вдруг понял, что не знает дорогу к спальне Учихи Итачи. И что это, наверное, к лучшему. За завтраком Недзи будто случайно спросил у Наруто: - Ты где был? Я не видел тебя у покоев Хинаты. «Что, если Тен-Тен солгала? Хотя какой смысл во лжи, если ее можно так легко проверить?» -
Меня там и не было, - ответил Наруто, поднимая взгляд от тарелки с
лапшой. Лапша была его любимым блюдом – вопреки расхожему мнению о том,
что оборотни предпочитают мясо. – Хината сегодня ночевала у Итачи. Недзи собирался что-то сказать, но встретил предупредительный взгляд Кибы – и промолчал. «Я могу только служить ей. Да и господин Итачи…» - Не лезь, куда не просят, - сказал Киба, обращаясь к Недзи. – Твое дело – охранять господ. Все. - Это вы о чем? – неожиданно заинтересовался Наруто. Даже от лапши отвлекся. -
О лекарстве, - опередив Кибу, ответил Недзи. – Я прочитал, что
существует снадобье, при помощи которого оборотень может снова стать
обычным человеком. Ты что-нибудь об этом слышал? Киба предпочел уделить внимание своей стремительно пустеющей тарелке – тема «лекарства» его мало интересовала. - Лекарство… а я бы хотел, - невесело улыбнулся Наруто. – От такой жизни… – замолчал. Недзи посмотрел на него. Было у Наруто такое свойство – понимать любого. Неосознанно. Инстинктивно. Недаром он нравился Хинате. - Так оно существует? – уточнил Недзи. – Можно снова стать… человеком? -
Не знаю, - Наруто покачал головой. – Не уверен. Я знал одного… вампира,
- в голосе Наруто было столько равнодушия, что Недзи сразу понял –
напускное. Ненастоящее. – Так вот у него было что-то похожее… Но то
зелье действовало только на оборотней. А от вампиризма не излечишь…
потому что тот, кто стал вампиром, уже умер. Даже в пище не нуждается –
только в донорской крови, которой у нас целый подвал заставлен. Ты ведь
не для себя спрашиваешь? – глаза у Наруто были такими же, как раньше –
обманчиво-человеческими. Ему хотелось довериться; но Недзи вспомнил
слова Кибы насчет «спасти, чтобы убить» – и промолчал. Подумал: «Зря я
вообще заговорил об этом с Наруто. Его не понять… не предугадать.
Действительно – ничего общего со штампами». - Извини, что отвлек. -
Да ладно, - Наруто улыбнулся, и Недзи вдруг подумал: «А ведь его нет.
Он – не здесь». Затерялся где-то там, куда Недзи пока нет дороги – умер
сам. Потому у него так хорошо получается убивать что-то важное в других… Убивать. - Где сейчас Хината? – Недзи встал из-за стола. - В своих покоях, с Тен-Тен, - автоматически ответил Наруто. Спохватился: – А тебе зачем? - Хочу попросить ее… об одолжении, - туманно ответил Недзи. – Я ведь уже имею право приблизиться к ней? «Связь разорвется окончательно, только когда кто-то из нас умрет». - Официально еще нет, но фактически… – начал, было, Киба. – Погоди, ты чего удумал?! Стой! «Кто сказал, что это должен быть я?» ***
Категория: Романтика | Добавил: Ohiko (18.07.2012)
| Автор: Ellfella
