Автор:T. H. Sunset Фэндом: Shingeki no Kyojin Дисклеймер: Хадзимэ Исаяма Основные персонажи: Эрен Йегер, Анни Леонхарт, Эрвин Смит, Ханджи Зоэ, Нил Доук, Петра Ралл, Ривай (Леви) Аккерман Рейтинг: R Жанры: Джен, Ангст, Детектив, Экшн (action), AU Предупреждения: Смерть персонажа, Насилие, Нецензурная лексика, ОМП, ОЖП Размер: Макси Статус: в процессе Описание: "- ...Для чего нужны титаны? - Откуда же я знаю, придурок? Разведка сто лет задаётся этим вопросом. А нормальные люди всё это время спрашивают, для чего нужна Разведка. - Нет, это ты как раз знаешь..." Посвящение: Разведывательному Легиону "Крылья Свободы". А благодарность - Хироюки Савано, автору ОСТов. Публикация на других ресурсах: Расскажите мне об этом)
Примечания автора: Я знаю о существовании "A choice with no regret", но считаю, что в нем еще меньше логики, чем в основном сюжете. Больше вопросов, чем ответов. Я знаю, что Исаяма Хаджимэ обещал сделать концовку с радугой и бабочками, но в это слабо верится. Пометка "AU" не означает, что я полностью начхала на канон. Она всего лишь дает мне право на то начало и тот финал, которые мне кажутся логичными. Если они не кажутся логичными читателю, мне есть, что сказать в своё оправдание. Мой учебник по логике писал Аккерман, и это не шутка. Я придерживаюсь сюжетных линий аниме, с поимки Анни (или даже с вылазки №57) я начинаю нести полную отсебятину. Манга мною лично дропнута. Если мой читатель продолжает следить за развитием канона - все совпадения с Цубасами случайны. В отличие, подозреваю, от несовпадений. Тут задействовано большинство каноничных персонажей и несколько моих. По этой самой причине - из-за задействованности большинства персонажей - в истории есть пара спойлеров. Все песни, которые писали мои менестрели, действительно умеют звучать. И периодически звучат. Я постараюсь показать, как они это делают. Ссылки на песни прилагаются - в комментарии сразу под "Примечаниями" или в самих "Примечаниях".
Глава 3
"...Все злые шутки о Разведке никогда не достигали цели. Не обижаться же нам на правду, верно? Бешеные? Да. Сумасшедшие? Ещё какие. Со странностями? О, сколько угодно. Вам такие и не снились. Такие странности нарочно не придумываются. Они приводят, притягивают сюда тех, кто будет выживать от вылазки к вылазке. Они появляются у тех, кто странным не был. Если вы "со странностями", это не значит, что вы легко приживётесь в Разведке. Но, скорее всего, вам удастся это сделать. Если вы не считаете себя сумасшедшим, но легко прижились в Разведке, не обольщайтесь на свой счёт. Скорее всего, вы уже успеете к тому времени поругаться с парой-тройкой старых знакомых. И скорее всего, потому, что они назвали вас "бешеным". Хотя раньше они же считали вас нормальным. И, что самое ужасное, - вы до сих пор считаете себя нормальным. И ваши товарищи-разведчики с энтуиазмом это подтверждают. Рад вам сообщить - теперь вы бешеный, добро пожаловать. Если вы не имеете никаких странностей и не страдаете благородным бешенством, но каким-то чудом вас занесло в Разведку, срочно сходите с ума. Я серьёзно. Чем раньше, тем лучше" Н. Мантэн, "Записки на перьях".
- Ну, валяй, оставь в центре народу побольше. А дальше-то что? Кит Шадис-дантё, хмуря кустистые брови, водил карандашом по бумажному листу. Сейчас он напоминал очень недовольного медведя - медлительными движениями, рычащими нотками низкого голоса. Разумеется, если допустить, что бывают такие жилистые медведи. - Центр у нас всегда хорошо защищён, - принялся объяснять Эрвин. - Если расположить построение вот так, - карандаш в его руке нанёс на бумагу несколько быстрых штрихов, - то можно будет избегать столкновений до самого леса. - Ладно, - Шадис отложил карандаш и откинулся на спинку кресла, - понял. Хотя это и бред собачий. - Почему? - самым вежливым тоном, на который он был способен, осведомился Эрвин. Ухмылка у Шадиса вышла кривой и совсем не весёлой. - Да потому, что ты собираешься угробить кучу народу. И говоришь, что это, мол, спасёт множество жизней в будущем. - Спасёт, - всё так же вежливо подтвердил Эрвин. Шадис громко фыркнул, отворачиваясь. - С чего ты взял? Думаешь, ты первый за сто лет такой умный появился? На бумаге - оно всё красиво выглядит. - Он сердито ткнул пальцем в схему построения. - Только за эти сто лет мы ни черта о титанах не узнали. Вот скажи мне, умник, что ты будешь делать, если все, вообще все титаны на этой вылазке окажутся девиантами? - В этой ситуации, разумеется, уже не поможет никакой строй, - ответил Эрвин. - Однако осмелюсь заметить, что такое совпадение маловероятно. Я полностью согласен, что мы должны иметь в виду подобные случайности. Но у нас нет оснований ориентироваться только на них. - Выкрутился, - одобрительно буркнул Шадис. - Ну, и что ты предлагаешь? - Предлагаю провести учения. После них - применить эту тактику за Стенами. Шадис некоторое время молчал, задумчиво хмуря брови. - Чёрт с тобой, - наконец неохотно сказал он, - применим мы твой строй дальнего обнаружения. - Он отвернулся к окну, вперив раздражённый взгляд куда-то в пространство. - Больше-то ничего и не остаётся. Мы уже слишком долго сидим за Марией и страдаем всякой хренью. Если ничего не менять, так и будем раз в три года высовывать нос едва-едва за Шиганшину. Эрвин молча ожидал, пока Шадис закончит говорить. Он прекрасно понимал раздражение командира, но поддерживать эту беседу смысла не было. Всё это было сказано уже сотни, тысячи раз. Скорее всего, этим диалогам между командирами и заместителями было столько же лет, сколько и самой Разведке. - Ещё три месяца - и пойдёт снег, - продолжал Шадис, снова переведя тяжёлый взгляд на Эрвина. - Нам до этого позарез надо устроить хоть одну вылазку. У меня есть пара мыслей насчёт построения в лесу, это тоже надо разработать. - Вы о разделении каждой группы на три части при обнаружении титана? - со сдержанным беспокойством уточнил Эрвин. - Почти. Титаны - они, сволочи, по одному редко попадаются, а в лесу вообще почему-то толпами ходят. - Шадис вертел в пальцах карандаш. - Надо что-то придумать, чтобы там тоже не нарываться на них особо часто. Послать, например, вперёд людей с приводами - чтобы могли быстро удрать, не вступая в бой. Пусть конных предупреждают. Эрвин снова промолчал. - Ну, говори, - усмехнулся Шадис. - Я же вижу, тебе что-то не нравится. - Если позволите, я выскажусь после того, как вы изложите свой план. - Эрвин поднял со стола тетрадь. - Пока что я плохо представляю себе, что конкретно вы хотите сделать. - Сейчас объясню. - Шадис убрал в стол схему "строя дальнего обнаружения", положил чистый лист. Обсуждение заняло ещё около часа - теперь пришла очередь Эрвина недовольно хмуриться. - Так, замечания по мелочам я понял, кое-что приму к сведению, - наконец сказал Шадис, постукивая карандашом по столу. - В целом - что думаешь? - Думаю, - неохотно начал Эрвин, - что элементы схемы слишком тесно связаны. Достаточно исчезнуть лишь одному звену, чтобы всё построение рухнуло. - Резервы обеспечат, - отмахнулся Шадис. - Зато, если всё сработает, мы сможем даже пересечь лес. - Это верно, - согласился Эрвин. - Но какова вероятность, что это действительно сработает? - Как обычно, - буркнул Шадис, пожимая плечами. - Примерно как у твоего строя. И снова Эрвин просто промолчал. Он и сам не мог толком обосновать, почему ему так не нравится план Шадиса. По возможности реализации этот план ничем не отличался от всех остальных тактик, которые придумывала Разведка. Может быть, поэтому Эрвину он и не нравился? Стоило, пожалуй, поразмыслить над этим в одиночестве. - А ещё... - продолжал Шадис. - Тут-то мы и закончим с чисткой Разведки. С этой вылазки твой бандюк не вернётся. - Прошу прощения, но я против того, чтобы брать его на эту вылазку, - вежливо, но твёрдо возразил Эрвин. - С чего это? - поднял брови Шадис. - Эрвин, ты меня пугаешь. Только не говори, что собрался оставить его в живых. В пику Найлу, что ли? - Проблема не в нём и не в Найле. Вы же знаете, дантё, разведчик никогда не умирает один. Особенно в таком взаимосвязанном построении, какое вы предложили. Смерть одного повлечёт за собой смерти ещё нескольких. На эти учения отправятся только лучшие. Брать с собой кого-то, кто использует привод чуть больше месяца и абсолютно не умеет работать в команде - значит, поставить под угрозу всю экспедицию. - Эрвин, чем скорее он сдохнет, тем лучше, - серьёзно произнёс Шадис. - Тебе самому-то не тошно всякий раз, как подумаешь, кто стал носить эмблему Разведки? - Я понимаю, дантё, - кивнул Эрвин. - Но в этот раз мы не можем так рисковать. Убийства и казни - не то, чем должна заниматься Разведка. - Тут ты прав, - неохотно согласился Шадис, рассеянно сжимая и разжимая кулаки. - Просто башку Найлу оторвать хочется, как вспомню, какое дело он на нас повесил. А ведь неплохим малым казался... - Да, ситуация мерзкая. - Эрвин поднялся со своего стула. - Только может статься, что башку стоит оторвать не Найлу. - М-м-м? - Шадис с интересом посмотрел на своего заместителя. - Ты, смотрю, уже разузнал что-то, да? - Практически ничего, - развёл руками Эрвин. - Рассказывай, - велел Шадис. Но Эрвин только головой покачал: - Единственное, что можно сказать с уверенностью - история очень тёмная и запутанная. Кто-то давит на Военную Полицию. С какими целями - непонятно. В результате этого давления Ливай попал в Разведку. Итак, в историю втянуто два подразделения армии. Из трёх. Как вы думаете, насколько это рационально - поднимать такой шум из-за одного единственного человека? - Это смотря из-за какого, - хмыкнул Шадис. - У большой свары, как правило, ничтожный повод. - Я тоже так думаю. То, что нас пытаются заставить сделать - неправильно. Мне ведь не одному так кажется? - Не одному, - подтвердил Шадис. - Поэтому я считаю, что нам не стоит торопиться, - продолжал Эрвин. - Неизвестно, кому нужно его устранить. Неизвестно, чем это кончится для Разведки. - Ладно, ладно, убедил, - махнул рукой Шадис. - Подождём. Ты же позаботился о том, чтобы остальные держались подальше? Выражение лица Эрвина, медлившего с ответом, явно вызвало у Шадиса некие подозрения. Когда Эрвин открыл было рот, чтобы объяснить ситуацию, Шадис медленно поднял ладонь. И вполголоса спросил: - Ноэль? С такой интонацией обычно уточняют диагноз тяжёлой болезни. Полная версия этой фразы вполне могла бы звучать так: "У него Ноэль?". Или так: "С ним случился Ноэль?" - Да, - кивнул Эрвин. И развёл руками: - Он забывает, что у него есть инстинкт самосохранения. Менестрель, что поделать. А его любопытство просто не оставило Ливаю шансов. Ответ Эрвина по интонациям соответствовал вопросу - обычно так подтверждают диагноз. Вместо всего сказанного он мог просто подтвердить: "Это безнадёжный случай Ноэля". Или так: "Вторая стадия Ноэля, шансов никаких". - Неудачник, - покачал головой Шадис. Во взгляде у него смешались глубокое сочувствие и что-то вроде восхищения. С таким выражением смотрят, к примеру, на одноногих канатоходцев. - А ты - садист. Уверен, он уже горько раскаялся во всём, что привело его сюда. И заслужил право прервать мучения. Но нет, ты не хочешь брать его на следующую вылазку. Ты собираешься оставить его на растерзание усатому чудовищу. Где человечность, Эрвин? - Нет, дантё, - возразил Эрвин, - о моей бесчеловечности и об искуплении говорить рано. Кажется, он ещё не знает, что с ним произошло. И никто ему не рассказал. А Ноэль осторожен и весьма коварен. Шадис передёрнул плечами, словно пытаясь прогнать тяжкие воспоминания. - Я тебя понял. Но ты имей в виду. Ещё раз увижу, что он дрыхнет на подоконнике в коридоре - удавлю без предупреждения. Чисто ради собственного удовольствия. Расскажи ему что-нибудь полезное о дисциплине. Эрвин встал перед рабочим столом командира и отсалютовал. - Разрешите идти. - Разрешаю, - буркнул Шадис, снова утыкаясь в листок с планом построения.
Эрвин оказался куда более требовательным наставником, чем лидер шестой команды. Где-то через двадцать минут первой тренировки Ливай понял, что никаких упражнений с приводом до этого не было вообще. Замком участвовал в каждой вылазке, причём в авангарде. Сколько он знал финтов, страшных даже на вид - сходу не перечислить. Теперь... нет, не то чтобы Ливай при встрече с Эрвином салютовал с готовностью. Но этот жест, призванный демонстрировать уважение, перестал его раздражать. Тем более, что Эрвин салютовал в ответ. Главный плюс нового наставника заключался в том, что он не выходил из себя каждый раз, когда Ливай придумывал что-нибудь своё. Впрочем, он вообще никогда не показывал, что чем-то недоволен или раздражён. Конечно, Ливай не особенно-то и старался его взбесить. Но чтобы привести в ярость Ральфа, лидера шестой, он, по его мнению, и вовсе ничего специально не делал. Эрвин же всегда был спокоен, предельно серьёзен и даже - чёрт побери - дружелюбен. Ливай только гадал иногда - получилось бы у Ноэля довести замкома до белого каления? Впрочем, менестрель начинал действовать на нервы только тогда, когда сам того хотел. И когда знал, что ему за это ничего не будет. Вот сейчас, например, он методично доставал Ливая, прознав, что тот, кроме рукопашки, прогуливал теоретические занятия. Отделаться от него в ближайшие полчаса не представлялось возможным. Сегодня у них было дежурство на кухне, каждый сидел над своим ведром картошки. Поскольку работа сильного интеллектуального напряжения не требовала, Ноэль не затыкался ни на секунду. - А ты - прогульщик злостный, - замечал Ноэль. - Угу, - соглашался Ливай. - Так нечестно, - пытался Ноэль воззвать к совести Ливая. - Мы горбатимся, а ты дрыхнешь на подоконниках и бесишь Шадиса. - Угу, - опять же не возражал Ливай. - А на следующей неделе - тотальная проверка, - сообщал Ноэль. - И? - Ливай поднял голову и посмотрел на собеседника, вздёрнув бровь. - И ты её не пройдёшь, если не обеспокоишься заранее, - устало объяснил Ноэль. - Чхал я на эту проверку, говорю же. Не знаю, как тебе это втолковать. - Бровь-то выше не задирается? - заботливо поинтересовался Ноэль. - Думаю, скоро будет, - буркнул Ливай. - Потому что я всё больше удивляюсь - как тебя никто до сих пор не придушил, мозгогрыз? - Нет, можно подумать, я о себе беспокоюсь! - искренне возмутился Ноэль. - Ух ты, - взгляд Ливая вдруг стал опасно пустым и тусклым, - трогательно-то как. В кого ни плюнь - все за меня беспокоятся. Все добра желают. Рай на земле прямо. - Какой ты, всё-таки... загадочный! - в сердцах произнёс Ноэль, от души ткнув картофелину в глазок. Помолчал, остервенело шуруя кончиком ножа. Хмуро продолжил: - Я-то думал, ты правда решил жить. А вместо этого продолжаешь пользоваться своими покойницкими льготами. Или тебе нравится, когда на тебя орут? - И кто будет на меня орать? - ехидно поинтересовался Ливай. - Шадис? Ноэль задумался. Рассеянно бросил очищенную картофелину в ведро с кожурой. - Эй, ты что делаешь, усатое чучело? - Ливай слегка двинул его ногой. Моргнув, Ноэль сфокусировал недоумённый взгляд на Ливае. Последний охотно ткнул бы менестреля усами в ведро с кожурой. Но слишком уж ясно в этом взгляде читался вопрос - "ты вообще кто?" Несколько секунд Ноэль так же недоумённо смотрел на картошку, потом перевёл взгляд вниз, на ведро. Закатал рукав повыше, выудил картофелину... - Не смей, - предупредил Ливай, с искренним беспокойством наблюдая за Ноэлем - тот вознамерился положить спасённую картофелину к остальным почищенным. Ноэль посмотрел куда-то вниз, нервно сглотнул. Дотянулся до кадки с чистой водой, побултыхал в ней картофелину. Вытащил. Снова посмотрел вниз и нервно сглотнул. - Ну, что мне ещё с ней сделать? - с отчаянием в голосе спросил он, вертя картофелину в руках. - Ты о чём, усатый? - прищурился Ливай. - От тебя больше ничего не требовалось. - Тогда убери нож, - буркнул Ноэль. Ливай проследил за направлением его взгляда. И обнаружил, что держит нож, нацелив его Ноэлю в живот. - А, извини. - Он опустил нож и взял следующую картофелину. - Сам виноват. Кто угодно бы так сделал, если бы узнал, что ты творишь с едой. - Это ещё цветочки, видел бы ты остальных, - утешил его Ноэль. - Некоторые при этом вообще в ушах, в зубах и ещё чёрт знает где ковыряются... Да ты чего побледнел так? Жив же до сих пор! - Не обращай внимания, это я так радуюсь, - ровным голосом сказал Ливай. - Ещё никогда так не радовался тому, что картошку чищу я... - Тьфу ты... - проворчал Ноэль. - Тебе кто-нибудь говорил, что ты - на всю башку ушибленный чистоплюй? У нас тут подразделение армии, вообще-то, а не королевский замок! - Из этого следует, что мы должны жить в свинарнике? - ледяным тоном уточнил Ливай. Судя по ехидной роже Ноэля, на языке у него вертелся очередной жизнерадостный комментарий в духе "да бро-о-ось, подумаешь - пара чьих-то откусанных ногтей в еде!". Но, поймав мрачный взгляд Ливая, усатый благоразумно заткнулся. Однако доставать кого-нибудь ему было жизненно необходимо, так что он вернулся к старой теме о прогулах. - Шадис, скорее всего, если и будет на кого орать, то на Эрвина. - С чего это? - вяло спросил Ливай. - С того, что он вроде как несёт за тебя ответственность, - пояснил Ноэль, обстругивая картофелину. - Ну что, хочешь его подставить? - Всё равно уже поздно дёргаться. Ноэль снова застыл, недоумённо хмурясь. С картофелины вниз мягко шмякнулась спиралька кожуры. Потом он понимающе протянул: - А-а, ты пропускал лекции в самом начале, теперь у тебя нет конспектов, а попросить доброго человека - язык отваливается, да? - Нет, мне это просто не пришло в голову, - хмуро признался Ливай. - Но знаешь, что-то я сильно сомневаюсь, что добрый человек аккуратно ведёт конспекты. - Так добрый человек же сам должен будет найти выход из ситуации, - возразил Ноэль. - Так какого чёрта добрый человек сейчас капает на мозги мне, если сам ещё не чесался? Ноэль бросил очищенную картофелину к остальным и щёлкнул пальцами: - Бинго! Добрый человек знает, кто придёт к нам на помощь. - Допустим, мне интересно. Интонации в голосе Ливая утверждали обратное. Ноэль понаблюдал за собеседником несколько секунд, признаков интереса так и не обнаружил. Но всё-таки продолжил - вероятно, с чуть меньшим пафосом, чем собирался: - Нас спасёт ещё один член первого отряда. Возможно, ты её видел. Это женщина-картинка по имени Ханджи Зоэ. - Не видел. Вообще как-то не встречал женщин-картинок в Разведке. Или она красива на твой извращенский усатый вкус? Этот вопрос вызвал у Ноэля приступ нездорового веселья. - Я не говорил, что она красивая, чудак, я сказал, что она - женщина-картинка! - выдавил он сквозь смех. - Нет, ну ты скажешь тоже - красивая! - Отсмеявшись, он пояснил, серьёзно и даже немного сочувственно: - Плоская она. С небольшими шероховатостями. - Я начинаю понимать, как менестрель попал в Разведку, - пробормотал Ливай. - Никто не сравнится с вами в безжалостности. - Да ла-а-адно, - отмахнулся Ноэль, - она не обижается. - Дай угадаю. Она занимает второе или первое место в твоём списке странных разведчиков? - Занимает, - кивнул Ноэль. И тут же подозрительно прищурился: - Но чёрт возьми... как ты узнал?! - Лишь женщина, которая слышит в свой адрес такие шутки и не обижается, может занимать настолько высокую позицию. Если мы говорим о странностях. - А-а, - разочарованно сказал Ноэль. - Ты не понял. Не слышала она никогда эту шутку в свой адрес. Ливай взглянул на него вопросительно. - Ну, что непонятного? - пожал плечами Ноэль. - Я при ней так не шучу, она не обижается. Логично? Логично. Некоторое время Ливай молча сидел, ковыряясь в картофелине. - Скажи, Ноэль, - наконец задумчиво начал он, - ты откуда? - С восточной стороны Стены Роза, - ответил Ноэль. Судя по выражению лица, он почуял в вопросе подвох. - А у тебя были враги? Ноэль призадумался. - Да так... особо не было. - Может, какие-нибудь родственники, которые хотели от тебя избавиться? - предположил Ливай. - Ты на что это намекаешь? - с подозрением поинтересовался Ноэль. - Никаких намёков. Кого ты доставал, когда меня не было? - Я тебя достаю?! - возмутился Ноэль. - Нет, это ещё и я тебя достаю! Ничего себе! Далее Ливай прослушал монолог на тему неблагодарности, присущей всему человечеству и ему, Ливаю, в частности. Из этого монолога следовало, что Ноэль с готовностью и совершенно безвозмездно выдаёт эксклюзивную информацию, точнее которой не получить даже у командира. Даже за деньги. И всё это - только лишь для того, чтобы некий бездельник потешил своё праздное любопытство. Причём упомянутый бездельник ещё и настолько нагл, что позволяет себе какое-то фырчание по поводу полученных ответов. Ливай слушал его с интересом, даже прекратил работу. Правда, дело было не только и не столько в заинтересованности. За вдохновенно негодующим Ноэлем приходилось зорко следить, так как он в процессе своей пламенной речи размахивал руками. Разумеется, он уже забыл и о картофелине в левой руке, и о ноже в правой. Ветряная мельница с лезвиями, прикреплёнными на лопасти, была бы менее опасна. Наконец Ноэль умолк, переводя дыхание. Ливай сделал вид, что аплодирует. - Не ожидал, что тебя так легко вывести из себя, - ехидно сообщил он. - Кажется, я нащупал твоё слабое место. Ноэль нарочито громким шёпотом чертыхнулся. - Он действительно опасен, - пробормотал менестрель себе под нос, - этого и стоило ожидать от третьего по странности! - Почему ты говоришь это сам себе? - поинтересовался Ливай. - Я думал, ты будешь делиться впечатлениями с картошкой. Ноэль воззрился на него с искренним недоумением. - Нет, конечно, вовсе я не имею в виду, что говорить с картошкой - это странно, - начал он. - Кто я такой, в конце концов, чтобы утверждать подобное? Я с уважением отношусь к чужим привычкам. Ты не подумай. Но всё-таки... Она же неживая. Зачем с ней разговаривать? - А зачем разговаривать с лютней? - Так то ж лютня, - невозмутимо ответствовал Ноэль. - А, ты думаешь, что она - живая? Ноэль посмотрел на него так, как обычно смотрят, собираясь сказать: "Это ты самую суть ухватил". Но вместо этого сказал: - Ты не понял ничего. Она - лютня, я же говорю. Понимаешь теперь? - Лютня Аделаида, - кивнул Ливай, ожидая новых объяснений, следующих из ниоткуда в никуда. Однако Ноэль пришёл в дикий восторг. - Вот! - одобрительно подняв палец, сказал он. - Я знал, что ты просто прикидываешься. Однако, - бросив взгляд на ведро с картошкой, Ноэль отложил нож, - мы закончили. И у меня плохая новость. - Валяй, удиви меня, - дружелюбно разрешил Ливай. - Тебе сегодня снова придётся спуститься на ужин вместе со всеми, - злорадно сообщил Ноэль. - Нам позарез нужно пересечься с Ханджи Зоэ, чем раньше, тем лучше. - Зачем? - пожал плечами Ливай. - Нам ведь нужны только конспекты. Ноэль замялся. - Понимаешь... - Нет. - Сейчас объясню. На самом деле, конспекты она тоже не ведёт. Точнее, ведёт, но в них титаны ногу сломят. Ливай медленно сел, облокотился на стол, подперев голову обеими руками. - Ты в порядке? - с искренним беспокойством спросил Ноэль. - Пока да, - кивнул Ливай. - Продолжай. Ноэль, всё с тем же беспокойством косясь на собеседника, продолжил объяснения: - Знаешь, почему она - вторая по странности? - Эта информация должна будет меня добить? - пробормотал Ливай, проводя ладонью по лицу. - Стой. Я попробую догадаться сам. - Хорошо, - согласился Ноэль, снова усаживаясь напротив. - Я тебе подскажу - она странная даже для разведчика. - Она ест людей? - Вполне возможно, - пожал плечами Ноэль. - Но если и так, то её пока никто на этом не ловил. Ливай задумался. Через несколько секунд он с подозрением посмотрел на Ноэля. - Только не говори, что она любит титанов. Ноэль хотел было что-то сказать, но тут же передумал. - Усатый, почему ты молчишь? - с тревогой в голосе поинтересовался Ливай. - И в самом деле - почему? - спохватился Ноэль. - Я ведь с самого начала не собирался говорить, что она любит титанов. И, услышав, что Ливай не сдержал едва слышного облегчённого вздоха, он добавил: - "Любит", что за тусклое выражение... Она от них без ума! Лекторы знают о титанах меньше, чем Ханджи. На лице Ливая не дрогнул ни один мускул. Никто так и не узнал, какой ценой далась ему эта иллюзия спокойствия. Главное, что она окупилась - Ноэль, явно рассчитывавший на более бурную реакцию, досадливо цыкнул, дёрнув усами. - А я думал, ты расстроишься, - разочарованно сообщил он. - Ты ошибался, - с достоинством ответствовал Ливай. - Ну, так что там со временем встречи? - Сегодня вечером, после ужина. Ливай помолчал, что-то прикидывая в уме. - Ты это специально сделал, - наконец произнёс он, мрачно глядя на менестреля. - Что? - с наивным недоумением переспросил Ноэль. - Сегодня среда. Значит, ты будешь сидеть и бренчать на лютне, пока все не разойдутся. - Буду, - кивнул Ноэль. - Значит, я тоже буду сидеть там, пока ты бренчишь на лютне. - Разве у тебя нет выбора? - Есть, - хмуро согласился Ливай. - Но чем мне грозит знакомство с Ханджи Зоэ, я не знаю. - Ага! - Ноэль торжествующе поднял палец. - Вот теперь я вижу, жить собрался. - Что тебе опять подсказала твоя усатая логика, болтливейший из мозгогрызов? - устало спросил Ливай. Ноэль поёрзал на стуле, держа паузу - для многозначительности. И начал объяснять, степенно и неторопливо: - Ты десять минут назад говорил, что не боишься Шадиса - тебе, мол, терять нечего. А сейчас прикидываешь, чем тебе грозит знакомство с Ханджи. Значит, всё-таки строишь планы и помирать не собираешься. - Понятно. - Ливай спокойно развернулся и пошёл к выходу. - До вечера. Дверь закрылась за его спиной, и Ноэль не услышал, как Ливай останавливается в коридоре. И тихо бормочет под нос: - Впервые вижу такого наглеца. Никакого чувства опасности. А Ливай, в свою очередь, не услышал, как Ноэль негромко фыркает: - Конечно, никто бы не стал добровольно знакомиться с Ханджи. Даже с гарантией, что знакомство продлится не дольше трёх месяцев... - И продолжил, задумчиво, с оттенком восхищения: - А ведь он об этом не знал, и никто ему не рассказывал. Поразительное чутьё.
Опасения Ливая оказались почти напрасными. То ли разведчики уже привыкли к нему, то ли Ноэль успел что-то им рассказать, но косых взглядов он на себе сегодня не ловил. Правда, и обосновался он в самом тёмном углу, где был почти невидим. Но на лицах тех, кто всё же его замечал, не отражалось никакого напряжения. Сидит человек, да и пусть сидит. Никого не трогает. Никому не мешает. Да, иногда... иногда это бывало приятно - никому не мешать. Ливай даже не помнил, когда в последний раз ощущал такое спокойствие. Он никогда не чувствовал себя в безопасности, но сегодня был наиболее близок к этому ощущению. Полумрак, невраждебность окружения, осознание того, что все дела на сегодня завершены. Чёрный чай - с ним Ливай познакомился здесь, в штабе Разведки, и успел полюбить, почти пристраститься. Музыкальное сопровождение - надо признать, неплохое. Всё это действовало на него расслабляюще. Остывающая чашка грела ладонь гладкими белыми боками. Ливай откинулся на спинку стула, глядя на другой конец залы, где сидел Ноэль. Когда он сидел вот так, с лютней, его длинное тело переставало казаться непропорциональным и нескладным. Вполне логично, что менестрель с лютней в руках смотрелся более органично, чем без неё. Но была удивительна сама эта перемена. Даже нелепые усы казались неотделимой частью его облика. Его музыка создавала вокруг него другой мир, в котором он чувствовал себя привычно и выглядел естественно. Но он не отгораживался разноцветной сферой звуков от остальных. Он наполнил своей музыкой пространство, безбоязненно пригласив в свой мир всех, кто его слушал. Зная, кто попадал в Разведку... да, пожалуй, все здесь присутствующие были достаточно сумасшедшими, чтобы получить право побывать в этом мире. Репертуар у Ноэля оказался довольно-таки пёстрым. Героические баллады, юмор, тонкий или непристойный, светло-печальная лирика. Но больше всего песен, так или иначе, было посвящено Разведке. Не попадались среди них только те, в которых упоминались бы вечные поражения Разведывательного Легиона. Сегодня Ноэль был в настроении похулиганить. В ответ на чьё-то предложение спеть возвышенно-пафосную "Атакуя небо", он скорчил страшную рожу. Из другого угла послышалось требование спеть "ну, эту, про безумство храбрых". Ноэль снова скорчил рожу, страшнее первой. И начал "Историю разведчика": - С деревьев листья облетают - За Марией, и за Розой, и за Синой, и везде, где только можно - Пришла осенняя пора - Святые Стены! В поход наружу все попёрлись... Песенка была рассказом от лица новобранца, случайно угодившего в Разведку вместо Гарнизона. Услышав эту песню впервые, Ливай сначала недоумевал - как можно настолько легко высмеивать эту постоянную близость к смерти? На что Ноэль резонно возразил ему: "А что же? Мы, по-твоему, должны каждый день думать только о том, как нас сожрут на следующей вылазке и как это будет страшно? Так ведь и спятить недолго". - И вот скачу я по деревьям - По верхушкам и по веткам, быстро-быстро, ведь сожрут же! Титаны гонятся за мной - Семь на восемь, восемь на семь, ну и рожи, шире жопы, прям аж втрое, может, больше, я не мерял... - ...А я, молоденький парнишка - Лет семнадцать-двадцать-тридцать, может, больше, я не помню - Лежу с откушенной ногой - Притворяюсь, что живой, для маскировки, челюсть рядом - жрать охота! Видимо, Ноэль писал "Историю" отчасти и о себе самом. По крайней мере, подобное представление о возрасте было вполне в его характере. - Что-то ты сегодня поздновато. Трогательная забота мироздания о том, чтобы Ливай не слишком расслаблялся, подчас раздражала. Вот сейчас, например, стоило ему заслушаться и уйти в размышления, поспешило наказание. Он не заметил, как подошёл Эрвин. - А сейчас я должен салютовать? Точно выверенная доза яда - на границе между "я тебя заметил, доброго вечера" и "предлагаю подраться". Эрвин умел понимать такие вещи. То ли изначально, то ли научился, общаясь с Ливаем. Поэтому он изобразил на лице глубокое размышление, и затем ответил: - Пожалуй, не стоит. Хотя Устав на эту тему даёт неоднозначный ответ. Ливай промолчал. - Шадис-дантё просил рассказать тебе что-нибудь полезное о дисциплине, - дружелюбно сообщил Эрвин. - Я думаю, на сегодня мне информации к размышлению хватит, - серьёзно отозвался Ливай. - Надо переварить твои соображения насчёт салюта в столовой. Много полезного - вредно, сам понимаешь. Ещё запомню не всё. - Договорились. - Голос у Эрвина, кажется, стал ещё дружелюбнее. - Следующая лекция о дисциплине будет завтра. А чтобы тебе удалось дожить до этого момента, я скажу тебе ещё кое-что полезное. Не знаю, получится ли у тебя это усвоить, но ты попытайся. Да, Эрвин тоже умел язвить и дозировать яд. Но в этом случае неприязнь вызывала только тема разговора. Постоянные добрые советы о том, как следует вести себя разведчику, уже набили оскомину. - Шадиса почему-то особенно бесит, что ты спишь на подоконниках, - продолжал Эрвин. - Он даже обещал лично удавить тебя, если ты ещё раз так сделаешь. - Учту, - сквозь зубы процедил Ливай. - Спасибо. Эрвин кивнул, развернулся и направился к выходу из столовой. Ливай рассеянно проводил его взглядом, и тут понял, что стало тихо. Так и есть, пока он разговаривал с Эрвином, большая часть разведчиков разбрелась, а Ноэль прекратил игру. Найти в почти пустом помещении такую оглоблю смог бы и слепой. Ливай почти сразу же наткнулся на него взглядом. Рядом с ним сидела девушка с каштановыми волосами. Менестрель что-то оживлённо рассказывал ей, а она с интересом слушала. Подойдя ближе, Ливай не без удивления понял, что Ноэль, кажется, говорит о нём. Через пару фраз он убедился - это была история о том, как Ливай попал в Разведку. Свежесочинённая, разумеется. - Так вот, короче, поссорился он с самой жуткой столичной шайкой, - деловито повествовал Ноэль. - Так, - кивала его собеседница. - А дело всё знаешь, в чём было? - И, не дожидаясь реакции, менестрель продолжал: - Сначала-то они просто поговорить с ним хотели. И это был их первый шаг к гибели. Ну, тогда-то они этого не знали, стрелку забили где-то в кабаке, как все приличные люди делают. - А он что? - с интересом спрашивала собеседница. - Да он-то - ничего. А вот эти придурки - было их... трое, да, трое. Так вот, эти придурки опоздали на стрелку и заставили его прождать лишних... - Ноэль задумался, делая вид, что что-то высчитывает, - ...четыре минуты с половиной! А люди пунктуальные часто ждут точности и от других. Откуда ж ему было знать, что они просто безответственные раздолбаи? Он, конечно, решил, что шайка нарывается. - А они что? - Сначала - тоже ничего. А потом у кого-то из троих рука дрогнула. И надо же было так неудачно сложиться звёздам и приборам на столе, что рука та дрогнула аккурат над стаканом. Тут-то они и сделали свой третий и последний шаг к смерти. - Как? - Ливай - широкой души человек, - усмехнулся Ноэль. - Желание поговорить с ним он может простить. Опоздание на четыре с половиной минуты - тоже. Но залитую винищем одежду - никогда. Согласись, это уже переходило все возможные границы. - И что он сделал? - Он схватил вилку и воткнул её наглецу прямо в глаз! - Ноэль сделал выпад, изображая, как это было. - Остальные были мертвы раньше, чем успели понять, что произошло. Естественно, ни о каких мирных переговорах уже и речи идти не могло. Времени на раздумья самой страшной шайке столицы потребовалось не слишком много. Через два дня... да подожди ты, дай дорассказать! Он возмущённо высвободил рукав, за который его уже некоторое время дёргала Ханджи. Повернулся в ту сторону, куда она смотрела. Обнаружил там несколько озадаченного Ливая. - А, вот и ты, - приветливо сказал этот усатейший из нахалов и нахальнейший из усатых. - Познакомься, это Ханджи Зоэ. Ханджи, это Ливай, я тебе про него рассказывал... - Ноэль, - негромко перебил его Ливай. - Тебе никогда не приходило в голову, что у людей очень странное тело? Я вот считаю, что два глаза или два уха - это явные излишества. Или, например, десять пальцев на руках... - Нет-нет, об этом я не задумывался, - поспешно возразил Ноэль. - Меня вполне всё устраивает. - М-мда? - задумчиво протянул Ливай, неторопливо пододвигая стул и усаживаясь. - А похоже, что некоторые части твоего тела кажутся тебе лишними... Хочешь, проверим, будет ли тебе их не хватать? - Вот видишь, - многозначительным полушёпотом сказал Ноэль, обращаясь к Ханджи, - всё точь-в-точь, как я говорил. Страшный человек! - Что, правда - прямо вилкой в глаз? - наклонившись вперёд, к Ливаю, полюбопытствовала Ханджи. Ливай собрался уже было оповестить Ноэля, что и как он ему будет отрывать и выковыривать. Но вовремя заметил, что уголки губ Ханджи подрагивают, с трудом сдерживая улыбку. Видимо, Ханджи Зоэ знала Ноэля достаточно хорошо, чтобы правильно отфильтровать информацию. И при этом ей ещё не успел надоесть бред, который нёс менестрель. Ливай пока не знал, как выглядит вдохновенная Ханджи. И какие дьявольские идеи рождались в этих головах, когда им с Ноэлем случалось нести бред сообща. - Да врёт он, конечно, - возразил Ливай. - Это была ложка. И не в глаз, а в зубы. - Это художественная интерпретация! - запротестовал Ноэль. - Ну, будем знакомы, страшный человек. - Ханджи, улыбаясь, смело протянула ему руку. Такой странный жест - протянутая для рукопожатия ладонь. Два ещё незнакомых человека впервые в жизни нарушают личное пространство друг друга. Может быть, они никогда больше не прикоснутся друг ко другу, или даже никогда больше не встретятся. Но этим жестом даётся изначальный, крошечный лимит доверия. Вместе с информацией о себе. Кисть руки у Ханджи была длиннопалая и жилистая, а рукопожатие оказалось по-мужски крепким. Пока Ноэль объяснял Ханджи суть дела, Ливай рассматривал новую знакомую. Жестокая шутка Ноэля действительно имела основания. Программа тренировок в армии превращала всех особей женского пола в монстров двух видов. Либо в угрожающих размеров бабищ, либо в таких, как Ханджи - худощавых и жилистых пацанок. Намёков на женственность почти не сохранялось ни у тех, ни у других. В Разведке преобладал второй тип, что, пожалуй, радовало. Они меньше оскорбляли эстетические чувства. Но что касается Ханджи, её можно было даже назвать симпатичной. Да, очки с толстыми стёклами, да, горбинка на носу, да, высокий хвост каштановых волос торчит во все стороны. Но зато - глаза. Во взгляде карих глаз причудливо сочетались живой ум и наивное, почти детское любопытство. Это выражение взгляда и делало Ханджи симпатичной. - Ладно, я поняла. - Ханджи сидела, сложив руки на коленях и потупившись. - Но вы... уверены? Точно? - Точнее не бывает, - заверил Ноэль. - Я не хочу тебе зла, - предупредила Ханджи. - Если ты не согласна, - Ноэль почти скопировал её позу, - мы, конечно, можем попросить конспект у той зубрилки из четвёртой... - Нет-нет, я согласна! - поспешно возразила Ханджи. - Вот и отлично, - обрадовался Ноэль, - гораздо лучше слушать всё то, что знаешь ты. Тем более, что она опять бы начала ныть, мол, лишь одно у нас на уме, все мы одинаковые, всем нам только одно надо... - Тогда - до завтра! - Ханджи, сияя, подскочила со стула и направилась к выходу лёгкой, подпрыгивающей походкой. Когда за ней закрылась дверь, Ливай негромко сказал: - Странный диалог. Наводит на мысли совсем не о теоретической подготовке. Если ты понимаешь, о чём я. - Блаженное неведение, - вздохнул Ноэль. - Но мне завидно, поэтому я объясню. Мы только что заключили сделку с демоном и продали ему наши души. Точнее, ей.
- ...Левее бери, куда прёшь! На полигоне стоял страшный шум. Свистели тросы, звенели клинки, раздавались крики - разведчики предупреждали друг друга о перестроениях, Шадис ругался на чём свет стоит. - Перехожу к первой команде! - Понял! Верхушка дерева с оглушительным треском отламывается. Похоже, что трос всадили слишком глубоко, потом резко выдернули, а потом от дерева ещё и оттолкнулся кто-то тяжёлый. Шадис, стоявший внизу, досадливо сплюнул под ноги. Краса и цвет Разведки сегодня его разочаровывали, почти приводили в отчаяние. Сложив ладони рупором, он проорал: - К какой, нахрен, первой команде?! Ты построение изучала вообще, дура?! Раздался скрежет - механики подняли в вертикальное положение очередную имитацию титана. - Прикрой, атакую! Новый "титан" поднимается неподалёку от первого. Затем третий, четвёртый, пятый... - На три части делитесь, на три!!! - бешено, срывая голос, заорал Шадис. На самом деле, комментарий был не такой краткий, но остальное здесь приводить не стоит. Хотя конструкция, конечно, получилась весьма любопытная. На этот раз он беспокоился зря - отряд наконец-то начал взаимодействовать слаженно. В напоминаниях Шадиса они уже не нуждались. Поют клинки, два разведчика одновременно наносят удар и разлетаются, едва не столкнувшись. Но это "едва" не было счастливым совпадением. Траектории атаки и отступления были идеально синхронизированы. - Мике, Нанаба, психи окаянные! - Шадис сел там, где стоял. Титаны-то были деревянные, тренировочные, а вот мечи - настоящие. И людей резали ничуть не хуже, чем титанов. Вскоре все деревянные щиты бесславно пали под натиском Разведки. Шадис дал команду приземляться и пошёл искать своего заместителя. Тот обнаружился на правом краю полигона - рассматривал лезвие и пытался понять, насколько сильно оно затуплено. - Всё не так плохо, как я думал, - сообщил Эрвин подходящему Шадису. Командир лишь досадливо махнул рукой. - Всё отвратительно. В лесу мы и десяти минут не протянем. - Ничего. - Эрвин пришёл к выводу, что клинок ещё пригоден, и вернул его в ножны. - Пара-тройка тренировок, и мы сможем идеально работать в таком построении. Разве Мике и Нанаба не вселяют надежду? - Вселяют, - согласился Шадис. - Но это два человека. Всё построение они не вытянут. - Потренируемся, - повторил Эрвин. Вопросительно посмотрел на командира: - Вы что-то ещё хотели сказать, дантё? - Хотел. - Шадис мгновенно помрачнел. - Бандюгу твоего я всё-таки удавлю. - Он продолжает спать на подоконниках? - Нет! Хуже! Он читает Устав! - Что в этом плохого? - поинтересовался Эрвин. Уголки губ у него подозрительно подрагивали. - А помнишь, я, дурак, ему посочувствовал, когда узнал, что его нашёл Ноэль? Так вот, это я нам должен был сочувствовать. - Почему? - Потому что в тот проклятый день был заключён адский союз, - угрюмо ответил Шадис. - Встречаю я недавно этих двоих в нашей части штаба... - Но им же нельзя там находиться, - недоумённо возразил Эрвин. - Вот и я им то же самое сказал. Ну, примерно. А эта скотина усатая смотрит на меня сверху вниз и так вежливо-вежливо отвечает: "А я в сопровождении старшего по званию". Я ему говорю: "Твой старший по званию тут может передвигаться только под конвоем, Военная Полиция не даст соврать". А это порождение преисподней смотрит на меня снизу вверх и тоже - вежливо-вежливо: "А я под конвоем". Эрвину приходилось прилагать слишком большие усилия, чтобы не засмеяться. На сочувственный комментарий его уже не хватило. - Я надеюсь, больше он никаких друзей не заведёт. Ты ведь позаботился об этом? - Шадис посмотрел на своего заместителя и тревожно нахмурился: - Эрвин, почему ты молчишь? - Мне очень жаль, дантё, - осторожно начал Эрвин, - но недавно к ним присоединилась Ханджи Зоэ. Выражение лица у Шадиса сделалось таким несчастным, каким не было после самых неудачных вылазок. - Я подам в отставку, - хрипло сказал командир. - Уйду в стенисты. Стану главой секты Стен, добьюсь объявления Разведки вне закона и торжественно сожгу этих троих за ересь. И тебя заодно. Или нет! Я буду учить недорослей. Самых зловредных буду отправлять в Военную Полицию. Тогда Найл пойдёт в стенисты. - Я поговорю с ними и постараюсь убедить вести себя прилично, - серьёзно пообещал Эрвин. - Уж постарайся, - мрачно кивнул Шадис. - И где ты их берёшь? У нас в авангарде нормальных людей вообще нет? - В авангарде - почти вся первая десятка списка странных разведчиков, - с некоторой гордостью ответил Эрвин. - Последний - одиннадцатый, разведчика с первой позиции у нас по понятным причинам нет. У Шадиса вырвалось нехорошее слово, выражающее отчаяние и описывающее совершенно безвыходные и крайне неприятные ситуации.
Зябкий ветер был ещё слишком слаб, чтобы победить тепло лета, дотлевающего в желтизне листьев. Никто не слышал, как он возвещает наступление осени. Оскорблённый невниманием, он хлопал створками распахнутых окон. Пытался сдёрнуть с верёвок одежду, развешанную для просушки. Но было в штабе место, где он бесчинствовал всласть. Площадка, где проводились тренировки по рукопашному бою, была засыпана мелким речным песком. Ветер постоянно кружил пыльные вихри, стараясь, чтобы побольше песку попало людям в глаза. Здесь никто не смел его игнорировать. Однако выхода у разведчиков не было, и они продолжали тренироваться, ругая ветер последними словами. - Чёрт! - Ноэль быстро вытянул правую руку, прося не атаковать. Левой он принялся ожесточённо тереть глаза. - Вот мерзость... и ведь ещё вчера никакого ветра не было! - Интересно, а где больше бы застряло песку - у тебя в усах или в бровях Эрвина? - задумчиво вопросила Ханджи. Менестрель посмотрел на неё с завистью - глаза Ханджи были надёжно защищены стёклами очков. Конечно, и ей приходилось периодически их протирать. Но стекло хотя бы не болит, не краснеет и не опухает. - Ух ты. - Ханджи вдруг приподнялась на цыпочки и вгляделась куда-то вдаль. - Глянь, кто идёт. Ноэль не стал оборачиваться. Уж он-то точно знал, кто идёт. - Как всегда - пунктуален, - сказал он с такой гордостью, словно лично приучал Ливая к точности. - Наш договор ведь ещё в силе? Ты расскажешь нам всё, что знаешь, когда закончится рукопашка? - Конечно, в силе, что за вопрос! - фыркнула Ханджи. - Но Ливай же никогда не появляется на тренировках по рукопашке. Что случилось? - Я попросил его подойти к концу занятия, - безмятежно объяснил Ноэль. - Так занятие заканчивается в три часа пополудни, а сейчас два! - Ой, - сказал Ноэль, - что же я ему наговорил. Какой ужас. Ухмылка сделала его похожим на гигантскую усатую ящерицу. Очень довольную. - Я думаю, он сегодня примет участие в рукопашке, - уверенно сказала Ханджи, - когда узнает, какой ты подлец. С этими словами она атаковала Ноэля прямым ударом в корпус - до головы не дотягивалась. Ливай, тем временем, подошёл к краю площадки и остановился, наблюдая за поединком. Он как раз пытался понять - то ли усатый зачем-то нарочно сообщил ему неверное время, то ли перепутал, как это часто случалось. Но техники, которые Ханджи пыталась применить против Ноэля, отвлекли его от этих размышлений. Вероятно, оттого, что техники эти по большей части не срабатывали. - И вот что мне делать с такой оглоблей?! - пожаловалась Ханджи, пытаясь отдышаться. Ливай уже понял, для чего Ноэль "ошибся" со временем. Стоило просто развернуться и уйти. Но вид бесполезных атак раздражал слишком сильно, чтобы оставить его за спиной. - Как ты думаешь, я поверю тебе снова когда-нибудь? - мрачно поинтересовался он, глядя на Ноэля. - Не знаю, - беззаботно пожал плечами Ноэль. - Можешь отомстить мне и забить до смерти. - Нет, - спокойно качнул головой Ливай. - Я сделаю ещё хуже. Ханджи. - Да? - Она всё ещё пыталась отдышаться. - Какие удары ногами у вас практикуются? Ханджи показала. - Тяжёлый случай, - пробормотал Ливай. - Ладно, забудь про ноги. Сейчас придумаю... - Ты... - Ханджи удивлённо смотрела на него. - Ты правда собираешься меня чему-то учить? - Ты общаешься с Ноэлем дольше, чем я. Если тебе до сих пор не захотелось ему навалять, ты святая. - Нет, я просто думала, ты его искалечишь и уйдёшь, - пояснила Ханджи. - Не могу, - с сожалением сказал Ливай, окинув Ноэля взглядом. - Он мне вроде как разок жизнь спас. Но раз уж он хочет, чтобы я принял участие в занятиях - я приму. А потом он будет жестоко раскаиваться. - Я вообще смогу повторить то, что ты мне покажешь? - Не просто повторить, - вполголоса, медленно произнёс Ливай. - Он будет рыдать, как девчонка. А ты будешь подметать казармы его усами. И так будет с каждым, кто попытается мне соврать. Ноэль побледнел. К концу тренировки он пытался закопаться в песок после каждого падения. Его безжалостно оттуда выдёргивали и заставляли повторять атаку. Ханджи была в восторге. К Ливаю она прониклась безграничной симпатией. Так дьявольский союз, столь беспокоивший Кита Шадиса, укрепился окончательно.
За Стеной Мария - необозримый простор. На самом деле, если стоять спиной к воротам Троста, вид ничем не отличается. От Марии до Розы - сто километров, Третью Стену на таком расстоянии не разглядеть. Но из-за знания, что Мария - третья и последняя, так казалось. Будто за ней необозримый простор. За Стеной Мария - лес, границ которого не видно со Стены. Никто не пересекал его. За последние сто лет уж точно. А если никто не знает о том, что лес пересекали - это так же, как если бы его не пересекали никогда. За Стеной Мария - свобода. За Стеной Мария - смерть. Легко и бессильно рассыпаются клинки, отчаянное ржание коней - почти как человеческие крики. Люди тоже кричат. Некоторые - от страха и боли. Кто-то всё ещё пытается подавать команды. Кто-то просто орёт. Никто не слышал команды к отступлению. Она была, но утонула в неистовом шуме бессмысленной битвы. И всё же остатки отряда перестроились - синхронно, одновременно, слаженно. Идеальное взаимодействие бегства. Но пусть навеки будут лишены покоя те, кто упрекнёт бежавших в трусости. Они мчались прочь из леса, из кошмарного кроваво-зелёного ада. Добраться до Стены - до унизительной клетки, до желанной защиты - почти не было шансов. Они мчались к открытой пустоши. И им не было смысла оглядываться.
Солнце клонилось к закату. Ноэль, Ханджи и Ливай сидели на заднем дворе - устроились на поленнице. Как только мимо проходил кто-нибудь, кто мог припрячь к работе, все трое бесшумно соскакивали вниз. И возвращались к своим занятиям, когда опасность исчезала. Ханджи что-то упоённо строчила в потрёпанной тетради. Ливай читал Устав. Ноэль копошился в системе ремней, что-то подкручивая и подстраивая. И непрерывно ворчал. Конечно, его сложно было назвать молчуном, но в этот вечер он и вовсе ни на секунду не затыкался. Сейчас он переключился на обмундирование. Всласть обругав форменные белые штаны, - "Я ненавижу эти штаны! Что за дурацкая идея - вырядить армию в белое?!" - он переключился на ремни: - Какой садист придумал эту чёртову систему ремней? Это же подлинное орудие пыток! - Ты хоть раз настоящее орудие пыток видел? - хмуро поинтересовался Ливай, оторвавшись от чтения. - Кроме чёртовой системы ремней? - уточнил Ноэль. - Угу. - Нет, - отозвался Ноэль. - Настоящих не видел. И продолжил таким тоном, будто сообщал невероятно важную информацию. - Но зато я нашёл как-то у Ральфа книжицу со срамными картинками. Так вот там виктимного вида девица в эти ремни и была одета. Причём только в них. Ханджи, тоже оторвавшаяся от тетради и с интересом слушавшая его ворчание, фыркнула от смеха. - Врёшь ты всё. - Ливай пренебрежительно зевнул. - Клянусь Стенами! - взмахнул руками Ноэль, едва не свалившись при этом с поленницы. - Я ещё обалдел, уж больно точно вся система была нарисована... - Разболтался ты что-то, - вполголоса заметил Ливай. Ноэль нервно передёрнул плечами, посмотрел куда-то вдаль, вытянув шею. - Страшно, чёрт возьми, - буркнул он, возвращаясь к издевательствам над ремнями. - Кроме шуток, Ливай, - вмешалась Ханджи, - он всегда начинает нести чушь, когда пахнет жареным. - Если так, то жареным пахнет всегда, - хмыкнул Ливай. - Назовите мне хоть один случай, когда этот балбес не нёс чушь. - Он просто много чего боится, - пояснила Ханджи. - Потому-то и не понять, то ли струна на лютне сегодня оборвётся, то ли титаны организуются, встанут друг другу на плечи и полезут через Стену. Ливай взглянул на Ноэля с интересом: - А ты боишься титанов? - Почему это звучит так, будто ты спрашиваешь, не боюсь ли я щекотки или, например, пауков?! - простонал Ноэль, бледный, как полотно. - Но знаешь, продолжай в том же духе, когда кто-то ещё несёт чушь, мне не так страшно. Ливай снова обернулся к нему, внимательно посмотрел на его лицо, начинающее зеленеть. - У тебя усы трясутся, - наконец изрёк Ливай, отворачиваясь. Ноэль свёл глаза к переносице, пытаясь проверить, действительно ли трясутся усы. - Наверное, новое построение оказалось не очень эффективным, - предположила Ханджи. - Ну, это само собой, - заметил Ливай, за что получил от Ноэля испепеляющий взгляд. Но талант Ноэля в области выразительных взглядов оценён не был - испепеляемый по-прежнему честно пытался читать. Хотя то, что даже книга не задымилась, было само по себе удивительным. Ноэль, вероятно, хотел высказать всё, что он думает о пораженцах вроде Ливая. Но вдруг замер, прислушиваясь. - Ты чего? - обеспокоенно спросила Ханджи. Тот нетерпеливо шикнул на неё. - Копыта стучат, кажется, - хмуро сообщил он. - Это не наш отряд. Лошадь только одна. - Почему бы и нет, я бы не удивился... - Это не смешно! - взвился Ноэль. Ханджи тоже прислушалась. - Ничего не слышу. - Она помотала головой, потёрла уши. Но слух редко подводил Ноэля. Не прошло и нескольких минут, как лошадиные копыта застучали по булыжнику внутреннего двора. А затем они услышали голос адъютанта: - Внимание! Боевая тревога! Мария пала! Примечания:
1) Автор и Н. Мантэн никого не хотели обидеть нежеланием петь песню безумству храбрых. 2) И песню, отсылкой к которой было название "Атакуя небо", они тоже уважают. 3) "История разведчика" - отсылка к "Летят по небу самолёты...". Если мой читатель без подсказки распознает эту отсылку, Автор будет счастлив увидеть сообщение об этом.
Категория: Ангст | Добавил: Ohiko (14.05.2015)
| Автор: T. H. Sunset
