Автор: КанальЙА Название: Против течения Фендом: One Piece Дисклеймер: Ода Эйитиро Пейринг/Персонажи: ОЖП, ОМП, Доктор Вегапанк, Пираты Дрейка, Семья Донкихот, Морской Дозор, Росинант/ОЖП (позже) Жанр: гет, джен, юмор, драма, экшен, AU, POV, психология Рейтинг: NC-17 Размер: макси Статус: в процессе Размещение: с разрешения автора Предупреждения: Смерть персонажа, OOC, Насилие, Нецензурная лексика, ОМП, ОЖП От автора: И опять проба пера. Сюжет родился из споров о попаданцах в разные реальности, а потом я увидела заявку и набралась смелости. Жду Ваших критики и советов. Описание: «Казалось бы, что может быть опасного в том, чтобы запечь яблоки в духовке? Но без приключений и жизнь не жизнь. Особенно у меня». Главную героиню забрасывает в странный и полный опасностей мир. И как выжить, если ты не готов? Стать сильнее и бросить вызов чуждой тебе реальности или сдаться и позволить течению жизни нести себя в пропасть - Морскому дьяволу на корм? Ну так что? Против течения, вверх к небесам? Или на дно?Росинант всё-таки завалился спать. Зарылся в свою непомерную чёрную пернатую шубу, обиженно отвернувшись от меня. Ну кто же виноват в том, что я слишком любила читать, и имя его вызвало у меня дикий хохот? Чахлая лошадь Дона Кихота*, ха! Эти дурацкие параллели с моим родным миром меня скоро до истерики доведут. А если серьёзно, то мы с Росинантом оказались в полной заднице. Нас не просто пустили вплавь в заколоченных ящиках – нам вручили чёрные метки и наказали по какому-то, известному только Дофламинго, пиратскому закону. У нас было по револьверу с одной пулей, бутылка рома и бутылка воды. Ром и вода, как и дивная огромная чёрная пернатая шуба, были обнаружены в ящике Росинанта. Думаю, мои запасы жидкостей сожрал вместе с ящиком Морской Король. Надеюсь, он сдохнет от несварения. Интересно, а мне шуба не предназначалась? Хочу зелёную. Я крутила маленький чёрный квадратик с символом Семьи Донкихот на ладони и так и сяк, надеясь хоть на какую-то подсказку. Но никаких символов, кроме знамени Донкихота на плотной чёрной бумаге, очень напоминающей на ощупь кожу, не было. Я тяжело вздохнула. И толку от этой метки? Замахнувшись, попыталась вышвырнуть ненужную штуковину подальше в море, но Росинант резко перехватил мою руку, что-то ворча себе под нос о моей глупости. - Эй! – возмутилась я. – Раз такой умный, то объясни. Отобрав у меня метку, мужчина положил её себе на ладонь и кусок бумаги внезапно зашевелился, сдвинувшись вправо. Ого, а у меня она таких фокусов не вытворяла! - Это вивр-карта, - пояснил мне Росинант. - И? - Ты не знаешь что такое вивр-карта? – Я отрицательно покачала головой. – Если просто: эта бумага является чем-то вроде компаса, одна её часть указывает на другую. Смотри. – Он достал свою метку, и моя на его ладони сдвинулась ближе к своей копии. После этого обе метки вновь сдвинулись чуть вправо. - Что происходит? Почему они теперь двигаются вместе? - Тянутся к Доффи. Как я успела уяснить, Доффи – уменьшительно-ласкательный вариант имени Дофламинго, который разрешено применять только членам Семьи. Так кто же он такой, этот Росинант? Бывший член команды, провинившийся на столько, что сначала был превращён в куклу, а теперь ещё и чёрную метку получивший? Что же он такого учудил? И почему он так похож на Донкихота? Родня? - Что ты так на меня смотришь? – Наверное, мой пристальный взгляд был не очень приятен, раз Росинант так поёжился. - Почему у нас бумажки, которые указывают на Донкихота, если нас, по идее, изгнали? – Думаю, этот вопрос всё же важнее схожести моего спутника с пиратским капитаном. - Думаю, Доффи хочет, чтобы после всего я приполз к нему на коленях. - Мы приползли, – поправила я. На это он лишь плечами пожал. – Отлично, тогда гребём по проложенному курсу. Я потянула одну из досок, выламывая её так, чтобы было что-то наподобие весла. Мой спутник лишь изумлённо следил за моими действиями. - Что ты делаешь? - Собираюсь грести, тебе тоже советую, – я всучила ему доску подлиннее, чтобы не расслаблялся. - Ты собираешься следовать за человеком, поступившим с тобой столь жестоко? - Дофламинго знает кое-что, что нужно мне. Раз он даёт мне шанс себя найти, я им воспользуюсь. Я скрестила ноги по-турецки, перехватила деревяшку поудобнее, но тут же неуверенно завозилась на своём месте. Чтобы грести вдвоём, необходимо это делать синхронно, да и сидеть друг за другом. То есть либо мне, либо Росинанту, нужно повернуться к своему напарнику спиной. И с этим у нас обоих явно будут проблемы, ведь для такого нужно то, чего никто из нас не мог себе позволить – доверие. Мужчина решил нашу проблему по-своему – просто выкинул свою доску. Эй, что за бунт на корабле! - Я не буду напрягаться за двоих, – возмутилась я. – И вообще, револьвер у меня. - Ну так стреляй. Скрестив руки на груди, Росинант вызывающе посмотрел на меня, откинувшись на стенку ящика. Дерево затрещало под его весом. Глаза мужчины изумлённо расширились, и он начал медленно заваливаться назад. Рванув вперёд, вцепилась ему в рубашку на груди, затормозив падение – ткань затрещала. Он тут же расцепил руки, ухватился за бока ящика, помогая себе выпрямиться, после чего отодвинулся от опасного места. Осмотрев повреждения, обнаружила большую трещину, пересекающую сразу же несколько досок; дерево выгнулось назад. Вода пока не просачивалась, ведь повреждены были верхние доски, но это только вопрос времени. - Отлично, – заворчала я. – Вижу, ты решил убить нас раньше, чем это сделают голод и жажда. - Что-то не устраивает, лезь в свой ящик, – не остался в долгу Росинант. - Если ты не заметил, то его сожрал монстр. - Твои проблемы. - Револьвер всё ещё у меня. - Можешь использовать свою единственную пулю по назначению, и избавить меня от твоего нытья. Я ною? Я? И мы принялись собачиться как престарелые супруги. Думаю, нам обоим просто нужно было сбросить стресс, и друг в друге мы нашли отличную жертву. Ссору прервал резкий порыв ветра, принесший с собой тяжёлые чёрные облака. Тут же повалил снег, и стало так холодно, что влажная древесина принялась покрываться инеем. Море приобрело тёмно-серый оттенок, и свалиться в него теперь было бы смертельно опасно не только фруктовику. Обхватив себя руками, сжалась в комок, растирая бока озябшими пальцами. Челюсть свело, изо рта на выдохе выходил пар, который тут же оседал инеем на ресницах и бровях. Надеюсь это ненадолго, иначе я просто помру от такой холодины. Дурацкий Гранд Лайн и его смены погоды. Когда плывёшь на корабле, это как-то не так ощутимо. На плечи опустилось что-то большое и тяжёлое, укрыв меня с головы до ног. Почти сразу стало значительно теплее, да и ветер не пробирался под задницу. Я высунула нос из теплоты огромной шубы, и вопросительно посмотрела на трясущегося от холода мужчину: - А ты? - Мне не впервой, – лицо у него стало непроницаемым, только вот губы принялись синеть. А ещё он сидит на сыром дереве – так можно отморозить кое-что важное. Я открыла рот, чтобы возразить, но погода вновь принялась меняться, и буквально за пару минут вновь стало достаточно тепло, чтобы я без лишних возмущений со стороны Росинанта смогла вернуть ему его шубу. - Спасибо, – поблагодарила я. Он мне улыбнулся. Немного самодовольно, но так тепло и искренне, как никто за последние несколько недель не улыбался. И я ответила ему такой же улыбкой. Может, мы всё-таки найдём общий язык.
Нет, мы не найдём общий язык. На третий день совместного дрейфа я просто устала считать то, сколько раз это неуклюжее несчастье нас чуть не утопило. Я готова была простить ему разлитую бутылку рома, ведь от алкоголя только обезвоживание, хоть и польза тоже есть, но когда он чуть не выронил последние остатки воды, я вскипела. - Дай сюда, – отобрав бутылку, я закрутила её как можно плотнее и отползла от него подальше. Это его задело. - Она всё равно пластиковая – не утонет. - С твоей удачей она ещё и взорвётся. Вот, по лицу его уже вижу, что мы опять начнём ворчать друг на друга. Но возмущённую и пламенную речь Росинанта прервал унылый писк его пустого желудка. Мужчина смущённо потупил взор. Хотя чему ему смущаться – он меня раза в полтора больше, так что и есть ему положено больше. Я молча отдала ему остатки своего завтрака – грубо нарезанные ломти сырой рыбы. Росинант долго отнекивался, но я его просто игнорировала, рассматривая горизонт с наигранным любопытством. Рыбу он всё же съел. Надеюсь, чувство вины его до заворота кишок не доведёт, а то с него станется. Да и вообще, если бы не он, я бы и не догадалась, как в открытом море рыбачить без удочки и сети. Из доски он умудрился смастерить снасть, прикрепив по краям мои сапоги в качестве грузил. Мне пришлось плести из своих волос какое-то нелепое подобие лески, что заняло у меня почти весь день. С той же стороны, где были расположены грузила, к доске мы присоединили две петли-удавки из самодельной лески. Забросив данную конструкцию в воду, прикормили рыбу табаком. С прикормкой сообразила уже я, когда после нескольких часов пустых ожиданий улова, Росинант извлёк из кармана промокшую пачку сигарет. Крупная рыба на такую приманку не шла, а вот парочку мелких лососеподобных ребят, чьи плавники оказались достаточно малы, чтобы застрять в леске, мы выудить смогли. Оставалось надеяться, что рыба, жившая в столь солёной воде, не будем носителем чего-то заразного. Кромсала и чистила наш улов я маленьким ножом, который крепился у меня в ножнах на голени, тихо радуясь тому, что Донкихоты меня не обыскивали. Вообще, нож оказался тем оружием, с которым Шадиз заставила меня работать профессионально, приучив не расставаться хотя бы с одним лезвием. Ещё один хорошо выученный мною урок, который помогает хотя бы не рвать сырую рыбу зубами, а есть по-человечески. И хоть пища у нас какая-никакая, но была, то вода подходила к концу. Я надеялась на то, что пойдёт дождь. Вот только куда, кроме одной пластиковой бутылки, собирать воду? Ветер принёс запах грозы, и я настороженно осмотрелась. С запада шла полоса шторма. Густую темноту разрезали кривые полосы молний, и вся эта махина шла на нас. - Твою медь, – вырвалось у меня. - Этого мы можем и не пережить, – мрачно отметил Росинант. - Что будем делать? - Надеяться на чудо. – Хотелось сказать, что этот ответ мне не подходит, но сама что-либо лучше я придумать не могла. Я нервно закусила губу, глядя на катившееся на нас бедствие испуганными глазами, и Росинант этого зрелища явно не выдержал. – Лезь ко мне в ящик, – приказал он. Я изумлённо моргнула. - Что, прости? - Лезь ко мне, – повторил он приказ. – Так тебя хотя бы не сдует в море. Но я медлила, внезапно испытав какое-то глупое и неуместное смущение. Казалось бы что ещё, после того как мы поочерёдно справляли в море нужду, могло меня смутить? А всё же есть ещё чему. Росинант, устав ждать, схватил меня за руку, потянув к себе. Я заартачилась, и мы едва не перевернулись. Под его ворчание я вытащила выроненную в море бутылку с водой, и послушно юркнула внутрь, мостясь ближе к левому боку мужчины. Тело его оказалось горячим и жёстким, каждый мускул ощущался сквозь тонкую ткань одежды слишком отчётливо. Слишком близко для меня. Сжавшись в комок, попыталась лишний раз не шевелиться. Мужчину такой расклад не устроил и, обняв меня левой рукой, он сполз чуть ниже, увлекая за собой, при этом расположив меня у себя на груди. От неожиданности я издала какой-то убогий пищащий звук. Росинант замер, буквально окаменел, а затем его грудь дёрнулась так, словно он с трудом подавил рвущийся наружу смех. - Это что ещё за девчачий визг? У меня уши запылали от стыда. - Тебе послышалось. - Не думаю, что это была гроза… - Ой, да ржи уже давай, не стесняйся. И он засмеялся. Хороший был смех, от души. Я бы тоже присоединилась, если бы шторм не ударил по нам со всей силы, подбросив на волнах и заливая холодным дождём. Я взглянула на небо, и меня ослепило молнией. Под веками запечатлелся её образ, и я ещё долго пыталась сморгнуть его, при этом утирая лицо от дождевых потоков. Росинант, подстроившись под колебание волны, перевернулся, укрывая меня от дождя, и я уткнулась щекой в тёплую шубу, безрезультатно пытаясь его оттолкнуть. Он фруктовик, и если его зальёт морской водой, этот добрый жест мог бы меня погубить – такого веса я не выдержу. Росинант, осознав свою ошибку, извернулся, устроившись так, что я оказалась в его объятьях, почти полностью укрытая от холодных потоков воды. Хренов рыцарь. Кто его потом от воспаления лёгких лечить будет? Даже рома для растирания не будет – он же его и угробил. Нас залило водой, и мужчина обмяк, но тяжесть его оказалась вполне выносимой. Море не жалело нас – швыряло, как щепку. Небо разорвал стрёкот грома, и молния ударила так близко, что я испуганно вжалась в своего спутника, сминая в пальцах его нелепую рубашку. - Не бойся, – прошептал Росинант мне куда-то в висок, но это не успокоило. Может, если бы его сердце не бухало так бешено где-то у меня под диафрагмой, это его «не бойся» подействовало чуть лучше. Я всё же кивнула – жест чистой благодарности за попытку поддержать. Молнии заплясали над нами в безумном ритме, словно светомузыка на танцплощадке, вновь громыхнуло так, что аж в ушах заложило, и тут же всё утихло. Облака разошлись так быстро, словно кто-то включил ускоренную перемотку видеозаписи. Солнце оказалось чем-то неожиданным, и подарило какую-то необъяснимую первобытную радость. Стало тепло и спокойно. Росинант, измотанный морской водой, явно не стремился шевелиться, но нам стоило воспользоваться внезапным шансом для того, чтобы просушить одежду, иначе точно простынем, и тут нас уже ничто не спасёт. С пыхтением и руганью выбралась из его хватки, осторожно выползла наружу, и тут же изумлённо замерла. Совсем близко от нашего ящика брюхом кверху плавала огромная рыбина с подпаленным боком. Над тушей вился лёгкий дымок, а в воздухе, подавляя отступающие запахи дождя и озона, разносился лёгкий аромат поджаренной рыбы. Я не сдержала счастливого смеха. - Что там? – завозился Росинант, силясь выбраться наружу. - Нежданный обед, – отозвалась я. – Хорошо прожаренный. Он выбрался, раскачав ящик, но я уже наловчилась балансировать в такие моменты, да и обещание скорого сытного хорошо прожаренного обеда подняло настроение на столько, что я проигнорировала его неловкость. Росинант, рассмотрев объём предстоящего пиршества, довольно улыбнулся. Попытавшись уложить растрёпанные волосы рукой, он обернулся ко мне, и улыбка тут же слетела с его лица. Меня накрыла тень, и можно было не оборачиваться, чтобы понять, что сзади всплыло очередное морское чудовище. Я потянулась к револьверу, который таскала теперь в кармане, но Росинант отрицательно мотнул головой. Мне пришлось приложить огромные усилия, чтобы не шевелиться и не тянуться к оружию. Морской Король склонился ниже, и на меня закапала вода, стекающая с его тела; по плечу скользнул холодный чешуйчатый ус. Зверь втянул ноздрями воздух, выдохнул, зло зашипев, словно кто-то воды на раскалённую сковородку сплеснул. Да не нужна я тебе. Вон, огромная жареная рыбка на волнах покачивается, и она вся твоя. Мы не претендуем. Зверь отодвинулся, и я облегчённо выдохнула, но Росинант резко выкрикнул: - Вправо! Я рванула в указанном направлении, соскальзывая в воду, но левую руку обожгло чем-то жидким и едко пахнущем. В воде рука запекла так, словно я опустила в солёную воду участок тела с ободранной кожей. Хотя, по сути, так оно и было. Я ожидала что вода забурлит, когда Морской Король броситься либо за мной, либо на рыбу, но море было спокойным. Лишь боль в руке и холодное бездонное и бескрайнее море вокруг меня. Прождав ещё пару мгновений, я всплыла. Ни морского чудовища, ни ящика с Росинантом поблизости не было. Вокруг, куда не глянь, стелилось белое густое млеко тумана. Я в ужасе завертелась на мете, силясь разглядеть хоть какой-то силуэт. Никого вокруг. Лишь искажённый туманом шелест потревоженной водной глади и белесая дымка. Сердце забилось быстрее, ускоренный пульс колотился в горле, и я завопила: - Росинант! – Мой голос вернулся ко мне искажённым гулким эхом, но я вновь позвала: – Росинант! - Джейд?! – Я обернулась на его голос, но в тумане ничего нельзя было разглядеть. – Это ты? Он ещё спрашивает. - Где ты? Я не вижу тебя, – я вертелась на мете, силясь хоть что-то разглядеть в тумане. - Плыви на звук, – и он принялся стучать по дереву кулаком. Уповая на свою довольно неплохую ориентацию в пространстве, поплыла на стук. Отнесло Росинанта не так уж и далеко, но его силуэт всплыл из тумана слишком внезапно, и я едва не проплыла мимо. Туман сгустился, стремясь укрыть его от меня, но я успела ухватиться за край ящика, подтягивая себя ближе. Росинант протянул мне руку, и я вцепилась в неё как в спасательный круг. Он тихо зашипел от боли, и когда я забралась на ящик, попытался отнять руку, но я не отпустила. Рукав рубашки висел лохмотьями; светлая кожа руки была покрыта красными пятнами ожога. Я подняла взгляд и обнаружила на лице у мужчины неровную бордовую полосу от подбородка до середины носа. Выглядело больно. Тут же, как по команде, заболела и моя рана. Выпустив руку мужчины, рассмотрела свой ожог – размазанная алая клякса на лицевой стороне предплечья. Ткань гольфа вокруг повреждённого участка кожи расползлась, словно и не было её. Кожа пульсировала от боли, но хуже было накатывающая тошнота и лёгкое головокружение. Яд? Только этого нам ещё не хватало. Росинант резко склонился над левым краем, и его мучительно вырвало в воду. Проклятье! Мужчина так и остался висеть над водой, тяжело и сипло дыша. Я придвинулась к нему, осторожно коснулась шеи – сердце под кожей билось слишком быстро. В искажённом тумане свете кожа его казалась ещё бледнее своего обычного оттенка, но я не могла сказать наверняка было ли это игрой света, или ему и правда так плохо. - Росинант? – я изогнулась, пытаясь взглянуть на его лицо, и головокружение усилилось. Сжав пальцы на заскрипевшем от моей хватки дереве, принялась глубоко и ровно дышать – это слегка помогло. – Это яд, да? Он кивнул, и его снова стошнило. Отплевавшись от желчи, он нашёл силы повернуться ко мне, подарив глупую улыбку. С выбитым передним зубом смотрелось ужасно. - Я не собираюсь умирать, – зло прошептала я. В глазах Росинанта промелькнула какая-то эмоция, но слишком быстро, чтобы позволить себя распознать; улыбка увяла. Он протянул свою большую руку, растрепал мне волосы, и тут его начала бить мелкая дрожь. У меня волосы встали дыбом: если его начнут бить конвульсии, то такую тушу мне не удержать. - Эй! – я перехватила его запястье. – Не вздумай, слышишь? Но он не слышал, лишь мелко подрагивал, пытаясь свернуться в клубок. Я испугалась, но не за него, нет. Мне стало страшно от того, что сначала я буду смотреть на то, как умрёт он, а затем такая же гадкая смерть настигнет и меня. Обхватив колени руками, я сжалась в комок, и принялась раскачиваться, стремясь не слушать сорванное дыхание Росинанта. Он умирал, и я не хотела разделять с ним эту участь. Эгоистично, но лучше он, чем я. Может, доза отравы, что досталась мне, не так велика, чтобы прикончить? Росинант перестал дёргаться, и в тот же момент желудок мой сжало спазмом. Всё, что я успела сделать – наклонить голову вбок, чтобы не заляпать штаны. Как мелочно: мы тут вдвоём подыхаем, а мне штаны марать неохота. Слёзы заструились по щекам, и я улеглась набок, прижавшись щекой к сырому дереву. В глазах потемнело, и я попыталась сморгнуть наступающую тьму – глупее не придумаешь. Зрение само решило, когда ему вернуться, и я отметила, что туман стал редеть. Мой спутник всё ещё дышал, и я даже была за него рада. Какая я сегодня непоследовательная. Где-то в тумане раздался звон, и я глухо засмеялась. Вот и колокол уже по нам звонит. Звон повторился. Росинант нашёл в себе силы добраться до моей ноги, чтобы сжать её, привлекая внимание. Я посмотрела на него, и лицо его на мгновение заволокло тьмой. - Корабль, – прохрипел он, и рука, державшая меня, мелко затряслась. – В тумане… корабль. – Он обмяк, сползая вбок. И вновь прозвучал звон. В голове у меня мелькнула мысль: корабли в тумане подают сигналы колоколом, чтобы не столкнуться. «В тумане корабль». Я вдруг разозлилась. Если Росинант нашёл в себе силы, чтобы подтолкнуть меня к какому-то, доступному только мне, действию, то я не собираюсь тут валяться и подыхать. Я должна привлечь внимание людей на корабле. Это наш единственный шанс выжить. Выхватив из кармана револьвер, на мгновение засомневалась: а если это пираты? Что же, если на корабле те, кто чужую жизнь ни в грош не ставит, то мы всё равно умрём от отравления. Так чего же тогда забивать голову всякими глупостями? Вскинув руку с оружие вверх, спустила курок. Какое-то время лишь эхо от выстрела блуждало в пелене тумана, а затем вода под ящиком зарябила, и из молочно-белой дымки появился острый нос корабля. Я замахала руками, пытаясь позвать на помощь, но темнота накатила внезапно, утаскивая за собой, и лишь где-то далеко, глухо и невнятно, звучала человеческая речь.
***
Ягуар взревел, полоснув когтями по решёткам клетки, и Тень выронил ведро, не ожидая от недавно абсолютно неподвижной пленницы такой прыти. Морская вода расплескалась по полу, не задев зверя, двигавшегося слишком резво. - Она просто рада меня видеть, – ухмыльнулся Тит, наигранно поклонившись запертой в клетке Шадиз. – Хорошо держишься. Впечатляет. Зверь тёрся боками о решётки, вышагивая из одного угла в другой, не отрывая тяжёлого злого взгляда от двух мужчин. И взгляд этот был разумен: Шадиз всё ещё контролировала зверя. - Плен должен был сломать тебя, – нахмурился Тит, – но всё же приятно видеть сильных духом людей. До тебя так долго держался только один человек. – Он опустил ухоженную руку на плечо стоявшего рядом мужчины, и взгляд у того окаменел. Шадиз бросилась на клетку, выпустив когти – металл содрогнулся и заскрипел. - Тии-и-и-ит! – из звериной глотки слова вырывались с воем и рычанием, и звучала эта речь весьма пугающе. – Ты умр-р-р-ё-ё-шь… - И кто меня убьёт? Ты? – он презрительно поморщился. – А может, твоя сообщница, вместе с которой ты бежала от Вегапанка? Шадиз зло сощурила глаза, припала к земле, хлеща хвостом по бокам. Как много он знает о Джейд? - Знаешь, из-за этой твоей подружки, я крупно влетел с одним клиентом. – Шадиз навострила уши, понимая, что Джейд что-то учудила. Что-то такое, что рассердило Тита. – Когда я её схвачу, я скормлю её тебе. Ягуар зашипел, мышцы на теле мелко подрагивали. Ещё одно слово из этой поганой пасти, и Шадиз протаранит прутья решётки, вгрызётся в ублюдка и не отпустит, пока он не исдохнет. Тень незаметно достал пистолет, направив его на разъярённого зверя. - Не надейся, – Тит повернулся к ней спиной, и женщина в теле зверя едва подавила желание броситься на него. – К тому моменту, когда я её притащу, в тебе не останется ничего человеческого. Тень, – его подчинённый слегка обернулся, не отрывая пристального взгляда от пленницы, – запусти к ней гостя. Тень последовал за Титом, не теряя клетку из виду, и вскоре они скрылись в темноте. Шадиз озадаченно заёрзала, размышляя над тем, что только что услышала. Что же это будет за гость? После обещания затолкать в эту клетку Джейд, она была готова, что ей приведут человека. Так, на прикормку. Она с отвращением фыркнула, и вновь принялась наворачивать круги в клетке. А затем она его учуяла. Тень толкал огромную клетку, колёса скакали на мелких камнях, разбросанных по полу пещеры, что очень злило запертого внутри зверя. Золотисто-белый тигр с рыжими полосами на теле едва шевелился, спеленованный крепкими кожаными ремнями; в пасти блестел металлический стержень, закреплённый кожаными полосками вокруг головы. Тигр почуял её, и пока Тень подталкивал клетку, не отводил от чёрной кошки мрачного взгляда. Лязгнул металл – две клетки столкнулись. Тень извлёк из-под пол плаща короткий меч, просунул его меж прутьев, и быстрыми умелыми движениями освободил тигра. Пока полосатый кот пытался встать, стряхивая путы и возвращая мышцам подвижность, мужчина просунул меч, приподнимая его остриём щеколды на дверях клеток. Шадиз бросилась на него, но Тень оказался быстрее, и ей пришлось поспешно возвращаться к центру клетки, ведь тигр двинулся в её сторону. Он был тощ и измождён, шкура облепила рёбра, в некоторых местах в шерсти застряли кровавые струпья. Тигр шагнул в клетку к ягуару, и принялся обходить чёрную кошку по широкой дуге. В каждом движении была сила, во взгляде – тьма и пустота. Он был голоден и зол. Шадиз с ужасом осознала, что голоден он был достаточно, чтобы собрат из семейства кошачьих показался ему отличной закуской. Тень укрылся в тёмном углу, наблюдая. Тит тоже был здесь, совсем рядом. Она чуяла его духи и радость предвкушения грядущего шоу. Тигр бросился на неё размытым силуэтом, и левое плечо обожгло болью. У неё всё ещё был человеческий разум – она всё ещё могла обхитрить голодное измождённое животное. Но она не могла обхитрить природу своего зверя, ведь когда прольётся кровь врага, произойдёт то, чего так ждёт Тит – неизбежное падение во тьму, и полная потеря человечности. Она лишь надеялась на то, что продержится дольше, чем этот ублюдок надеется. И если она падёт, то пусть Джейд никогда не окажется здесь. Разве она так много хочет? Тигр вновь ударил её когтями, и зверь Шадиз взревел от ярости.
***
Чтобы разместить это одоробло, понадобилось несколько кроватей. Росинант лежал под капельницей, тихо посапывая во сне, и на щеках его появился лёгкий румянец; ожоги почти спали. На мне всё уже зажило, и медики принявшего нас на борт экипажа, восхищённо шептались. И не удивительно: оказывается, я должна была умереть ещё раньше моего спутника. Спасибо, физиология, я всё ещё барахтаюсь. Росинант перевернулся во сне, и простынь сползла, открывая вид на нежно-розовую ночную сорочку в малиновый цветочек. У него она хотя бы не шёлковая и длинная. Мне повезло меньше. На верхней палубе что-то грохнуло, раздалась бешенная дробь стальных набоек по лакированным доскам, и грубый мужской голос приказал: - Так, девочки, ещё раз! И они запели: - Love is love, let's come together Love is free, it lasts forever Free is love, my contribution Hail the sexual revolution. Нестройный хор мужских голосов разнёсся над морем, отскочил от оскорблённых небес и рухнул камнем вниз – мне прямо по ушам. Да простит меня человечество этого мира, но я совершила против него жуткое преступление. При виде местной толпы трансвеститов, или же окам, как они сами себя назвали, разодетых в сетчатые колготки, комбинации дивных оттенков, ночные сорочки разнообразного кроя, короткие платьица, костюмы зайчиков и котиков из «Плей Бой», я не сдержалась. - Love is love, the world united Love is free, I'm so excited Free is love, our constitution Hail the sexual revolution…** Хорошо хоть из мюзикла «Шоу Ужасов Рокки Хоррора» им ничего не подкинула. С меня бы сталось. Я не помню, как нас вытащили, но когда я пришла в себя, и увидела спасителей, то сбоить мою психику начало конкретно. Сколько ещё нужно встретить чудного и неординарного, чтобы я окончательно свихнулась? Или это уже произошло, и всё вокруг – бред больного сознания? - Ох, котик, ты проснулась, – на пороге стояла… стояло… Да хрен с ним, будет «она». Высокая, едва ли ниже Росинанта, в короткой светло-сиреневой форме медсестры, в туфлях на высоком каблуке, с диким макияжем, трёхдневной щетиной на треугольном подбородке непропорционально большой головы и волосатыми ногами. Ах, да, у неё ещё был милый чепчик. Она взволновано глядела на меня, заботливо улыбаясь, и этими зубами можно было камни разгрызать. Огр в платье. Я выдавила из себя улыбку. - Да, я уже давно проснулась. Медсестра вошла в палату, пригнувшись в дверном проёме, чтобы не снесло чепчик, и подошла ко мне ближе. Проверив пульс и температуру, измеряла давление, после чего довольно кивнула. - Я скажу доктору, что ты молодец. - Спасибо. А как мой спутник? - Ах, милая конфетка, малышу ещё нужен сон, но скоро он будет весь твой, – она подмигнула мне, и у меня волосы зашевелились на ветру. Этими ресницами можно было мух давить, но пока что это всё просто давило мне на мозги. Окама покинула меня, подарив пару минут спокойствия, но песня наверху грянула по новому кругу, и я позорно спрятала голову под подушкой. Интересно, что будет с Росинантом, когда он очнётся, и поймёт, где и с кем мы оказались? Не пожалеет ли он, что заставил меня собраться с силами и позвать на помощь?
Росинант сохранял поразительное спокойствие. Он молча осмотрел себя, меня, окружаю обстановку, после чего с хрипотцой в голосе попросил закурить. Доктор – высокое стройное нечто с густыми фиалковыми локонами, огромными, наведёнными кроваво-красной помадой, губами, разодетое в непростительно-короткий врачебный халатик – строго-настрого запретил пациенту контактировать с никотином. Зря он это сказал. На лице у мужчины появилась какая-то недобрая эмоция, а затем начался хаос. Росинант умудрился набить морду и доктору и медсестре, перевернуть всю палату вверх тормашками, после чего рванул прочь, не забыв прихватить по пути и меня. Болтаясь вверх ногами у него на плече, я лишь могла изумлённо наблюдать за теми разрушениями, что разъярённый мужчина оставлял у себя за спиной, безрезультатно пытаясь натянуть сползающую шёлковую сорочку обратно на задницу. Вот она, сила никотиновой зависимости. Или это просто было последней каплей, и он сорвался? Блин, но я-то тут причём? Мы ворвались на палубу. Солнце мягким теплом обволокло спину, и мне захотелось погреть и лицо. Росинант прорвался через толпу окам – со всех сторон раздавались охи и возмущённые окрики. Когда мы оказались у самого борта, мужчина замер. - Проклятье! – вырвалось у него. – До острова далеко. - Что ты вообще творишь? – наконец подала голос я. – Они нас спасли. - Да лучше б мы сдохли. Я возмущённо забилась у него на плече, отвлекая на себя внимание, и в это момент на нас набросились. Вокруг оказалось слишком много рук и размалёванных лиц; от разнообразия резких парфюмерных запахов в носу защипало, а глаза заслезились. Нас с Росинантом разделили, а затем над нами навис доктор, сверкая длинной иглой от шприца. Подняв руки вверх, я хотела показать, что не настроена агрессивно, но укол мне всё равно сделали. Тело налилось свинцовой тяжестью, а сон казался величайшим благом. Росинант всё ещё бушевал где-то на заднем фоне, но скоро утихомирили и его. Вот и хорошо. Тишина и покой.
Он всё равно сбежал. На этот раз без меня. Как-то обидно стало. Мне пришлось извиняться за двоих, но «дамы» оказались публикой эмоциональной, и так расчувствовались, что полезли обнимать меня и заливать слезами с потёками косметики. Я терпела за двоих, обещая про себя надрать задницу этому долговязому предателю. Осталось его только найти на этом треклятом острове. Остров Момоиро был довольно большим и устрашающим. Ну, это если вас пугает изобилие розового, персикового и милого-премилого. Правда, это страшно. Горы в форме сердечек, покрытые розовой и малиновой растительностью, увенчанные вечной радугой в форме всё того же сердечка, отбивали всякое желание ступать на эту землю. Но выбора у меня не было. Мне отдали чёрную метку, приодели в милое белое платьице и туфельки с бантиками, и сказали, что проведут к королеве, которая всё решит. Море, у них ещё и королева есть. Страшно было представить. Меня вели по вымощенным персиковой плиткой дорожкам, вокруг всё цвело и благоухало столь приторно и навязчиво, что у меня в носу дёргало и покалывало. Пели птички, в прудах плескались рыбки, и вся живность на острове оказалась окамами. Я так и зависла у небольшого водоёма, обнаружив, что горделивые и прекрасные розовые фламинго носят парики, макияж и брутальную щетину. Одна из птиц обернулась ко мне и сладострастно подмигнула, от чего я тут же сорвалась с места, быстрым шагом нагоняя провожатых, больше не решаясь смотреть по сторонам. Хватит с меня уже местных красот, налюбовалась. Замок королевы окам представлял из себя такое же дикое буйство ярких красок, как и всё вокруг, приправленное милыми завитками и эпатажными витражами. Я даже не оглядывалась по сторонам. Просто шла следом, краем уха отмечая как гуляет эхо от каблуков моих спутниц по просторным помещениям. В таком большом здании наверняка есть множество укромных уголков, в которых я смогу забиться и тихо истерить, если меня всё достанет так же как Росинанта. Столовая, в которую меня привели, была подготовлена к встрече гостей: длинный стол ломился от угощений, посуда была расставлена ровно и аккуратно, салфетки разложены, стулья задвинуты. А во главе стола сидела Она. - Ива-сама! – восхищённо зашептали вокруг меня. А я едва сдерживалась, чтобы не испортить встречу своим диким ором. Королева окам оказалась здоровым крупным мужиком с огромным курчавым фиолетовым афро, на вершине которого какой-то магией удерживалась небольшая диадема. Облачена королева была в бордовый купальник с вырезом на груди и животе, сетчатые чёрные чулки, красные сапоги на каблуках. На руках - высокие алые перчатки, на плечах – сетчатый плащ. Голова была слишком большой, а лицо могло бы и испугать, если бы не казалось просто абсурдным. Большие глаза обведены яркими голубыми тенями, фиолетовая помада визуально уменьшала большие губы, маленький острый подбородок выделялся на лице так, словно его приклеил кто, и ресницы… гигантские ресницы обрамляли глаза чёрными солнечными лучами. Страшно было представить, сколько банок туши уходило на то, чтобы их накрасить. Грудь украшало тату в виде черепа с двумя скрещенными саблями, острия которых были загнуты, от чего создавалось впечатление, что череп рогатый. Эмпорио Иванков, королева окам, властительница Королевства Камабакка, шагнула ко мне, вильнув объёмными бёдрами, и в голове у меня звучала песня «Sweet Transvestite».*** Если так и дальше пойдёт, то я и спою и станцую. Блин, да я их всех этот мюзикл сыграть уговорю – один в один же! - Какая сладкая милашка, - промурлыкала королева, мастерски играя вполне себе мужским голосом. – Что занесло тебя в наш Рай? Кому рай, кому дурдом. Только я об этом ей не скажу… пока что. Я протянула руку ладонью вверх, и чёрная метка улыбнулась королеве перечёркнутым смайликом Донкихотов. Иванков содрогнулась, приложив одну руку к сердцу, другую – тыльной стороной ладони ко лбу, и жест был столь театрален, что я не смогла подавить смешка. - Находишь в своём положении что-то смешное, кэнди-гёрл? – Королева вопросительно изогнула одну тонкую бровь, и мне пришлось на ходу придумывать убедительную ложь, ведь оскорблять венценосных особ чревато тяжёлыми последствиями. Обезглавливанием там, или… даже не знаю, что может придумать для меня в наказание трансвестит. - Это нервное, Ваше Высочество, - и я рвано дёрнула уголками губ. То, что я нервничаю всё же правда, так что даже врать не пришлось. Чёрная метка на ладони слегка сдвинулась вниз и влево, что привлекло внимание Иванкова. Интересно, это она на Росинанта, который умудрился отвоевать свой клочок волшебной бумаги, среагировала, или всё так же тянется к Дофламинго? До конца принцип работы этой вивр-карты я так и не поняла. - А где же твой друг, милашка? – поинтересовалась королева, наблюдая за меткой. - Джейд, Ваше Высочество, - я присела в кривом реверансе, что вызвало у Иванкова смешок. – Он оказался настоящей неблагодарной свиньёй, и сбежал, но он где-то на острове. - Интересно, что же его так смутило? – Взглядом королева дала мне понять, что ей прекрасно известно, почему здоровый и сильный мужчина убегает от её подчинённых, сверкая пятками, но беседу продолжила вести всё тем же игривым тоном, что и ранее: - Но мои девочки такие милашки, что его сердце, скорее всего, просто не выдержало этой красоты. Скорее, его психика. Да и моя не железобетонная. - Обещаю его найти, заставить извиниться и поблагодарить как следует. Опрометчивое обещание: вдруг они его тут изнасилуют скопом? Хм, забавно, о своей девичьей чести я вообще не беспокоилась. Королева сверкнула глазами – обещание ей понравилось. - Это будет интересно, и-ха! – и что-то быстро кольнуло меня в бок. – Но сначала стоит приодеться и поужинать, - говоря это, она уже отворачивалась, а тело моё пылало от какого-то внутреннего жара. Я упала на колени, тихо вскрикнув, перед глазами метались блики от королевских набоек. Иванков развернулась, будто по подиуму дефилировала. – И зачем девочкам дают мужские имена? Но я исправила несправедливость! – она вскинула руки вверх, и благодарная публика у меня за спиной зааплодировала.
***
День подошёл к концу. Тяжёлый, изматывающий день. Солнце, окрасив небо и море в багровые тона, опускалось за горизонт. Розоватые волны лизали нежно-персиковый песчаный берег, закручиваясь белыми барашками пены. Росинант наконец-то закурил – даже среди этих извращенцев нашлись те, у кого были сигареты. Тонкие женские сигареты, но он был согласен и на это. Нервы не выдерживали. Как вообще их могло занести на этот треклятый остров? Почему из всех кораблей, которые могли проплывать мимо, им повстречался именно корабль окам? Его извечное невезение? Вряд ли Джейд это планировала. Он поморщился, не желая думать о том, что оставил её. В конце концов, им и так не по пути, так что не стоит забивать голову ерундой. Здесь её психике и здоровью ничего не грозит… в отличие от него. Росинант нервно одёрнул закатившийся на колене подол ночной сорочки, и пепел упал на ткань, поджигая её. Чертыхнувшись, он принялся сбивать пламя. За спиной резко треснула ветка, и он вскочил, оборачиваясь на звук. Кусты захрустели, и на берег вывалился здоровенный патлатый мужик в чёрном корсете, чулках с пояском и туфлями на высокой танкетке. Пропахав песок носом, он встал, покачиваясь, вытянул шёлковые кружевные трусики из задницы, и наконец-то поднял на Росинанта глаза. Злые серо-зелёные глаза, обведённые серыми тенями. По крайней мере, этот окама явно не стремился натянуть на него платье или нанести грим. Судя по выражению лица, данный субъект жаждал его крови. Интересно, как он его нашёл, ведь мужчина поставил над собой купол тишины? Но раз встреча произошла, то почему бы не размять кулаки? - Вот ты где, - прорычал окама, и тут же поморщился, будто был недоволен тем, как звучал его голос. Росинант напал первым, что вызвало у оппонента дикое изумление. Окама, правда, очень быстро сориентировался, и когда они падали на землю, пользуясь разницей в росте, умудрился просунуть ноги ему под живот, и уже приземлившись, пихнуть его со всей силы. Наглотавшись земли, Росинант быстро вскочил на ноги, но тут же был повален на землю классической подсечкой. Правда, окама на каблуках не удержался, и присоединился к нему. Росинант перекатился, наваливаясь на соперника, стремясь заломить руки, но тот вывернулся, ткнув локтём под дых. - С ума сошёл? – возмущался трансвестит. – Это же я. - Понятия не имею о чём ты, – отодвинувшись подальше, Росинант тут же шлёпнулся на пятую точку, наступив на подол ночной сорочки. - Джейд. Я – Джейд. Мужчина изумлённо моргнул, а потом присмотрелся: нос, глаза, даже манера поправлять волосы – всё как у Джейд. Выпучив глаза, он только и мог, что глупо смотреть на сменившую пол спутницу. - Избавь меня от этого тупого выражения лица, - пробасила Джейд, - или это сделаю я! Росинант издал глухой смешок, и лицо у Джейд потемнело от злости. - Не вздумай, – предупредила девушка, нет, теперь уже мужчина. Росинант захихикал, перевернулся на живот, пытаясь встать, но тут же рухнул на песок, содрогаясь от смеха. – Всё, я притащу тебя по кусочкам. Джейд встала, слегка покачиваясь, угрожающе захрустела суставами кулаков, и Росинант взял низкий старт. - Стой! – она рванула следом, подвернула ногу, прокатилась по песку, разодрав чулки. Встав, стянула одну из туфель, запустив ею в убегающего мужчину. – Вернись! Росинант увернулся и от первого и от второго снаряда, ускорил темп. Солнце почти опустилось за линию горизонта, райские птицы вспорхнули в небо, ловя последние яркие лучи, море шуршало о песок. Над островом Момоиро гремел истеричный хохот Донкихота Росинанта. Примечания:
*Росинанте ( с испан. «rosin», «ante») – «то, что некогда было лошадью». Иносказательно: старая кляча, заморенная лошадь.
**Army of Lovers – Sexual Revolution
***https://www.youtube.com/watch?v=3BuHZ10BWes
Категория: Юмор | Добавил: Ohiko (10.10.2015)
| Автор: КанальЙА
