Кодомо, — манга и аниме, предназначенные для детей (до 12 лет). Отличительная особенность этого жанра — в его «детскости», отсутствует (иногда просто сильно упрощено) идейное наполнение.
Автор:Bell from Hell Фэндом: Shingeki no Kyojin Дисклеймер:Хадзимэ Исаяма Персонажи: Эрен Джагер, Микаса Аккерман, Армин Арлерт, Райнер Браун, Эрвин Смит, Ханджи Зоэ, Ривай Рейтинг: R Жанры: Гет, Джен, Юмор, Драма, Фэнтези, Экшн (action), POV, AU, Мифические существа Предупреждения: Смерть персонажа, Насилие, ОЖП Размер: макси Статус: в процессе Описание: 850-й год. Я - обычный солдат человеческой армии, сражающейся против титанов. Недавно окончила курсантское училище в Тросте, в 104-м отряде. Скрепя сердце, планирую вступить в Разведотряд по личным причинам. Но многие планы могут поломаться, когда вторая за пять лет стена, целый век защищавшая людей от чудовищ, вот-вот готова пасть...
Меня зовут Хиро Мэртирер, и я расскажу вам, как на моих глазах погибали товарищи и рождались герои. В том числе, как закончилась война человечества с гигантами. Посвящение: Исаяме Хаджиме, за великолепное произведение! Низкий поклон! Разрешение на публикацию: с разрешения автора Примечания автора:
Пару слов о фанфике и вопросах, которые обязательно возникнут у читателей: 1. Если название кажется вам знакомым, забейте. Никакого отношения к тому сериалу оно не имеет. 2. ВАЖНО! Идея фанфика в том, чтобы описать происходящие в манге (аниме) события от лица человека, находящегося одновременно и в центре всего хаоса, и в стороне, над конфликтом, с его точки зрения, в данном случае - от лица курсанта из того самого учебного отряда, в котором состояли главные герои. 3. В общем и целом, сюжетная линия будет такая же, как в манге, за исключением пары событий, возможно. 4. Жанр альтернативной реальности поставлен, поскольку ожидается альтернативная концовка. Альтернативная потому, что манга еще выпускается, сами понимаете. 5. Гет - только в мыслях Хиро. Насчет романтических отношений в этом фике автор серьезно сомневается. 6. Да, капрал обязательно появится, когда настанет его время!)
Глава 11. Лунатик и ликантроп. По привычке я проснулась часов в семь с гудящей головой и бухающим в висках подобно отбойному молотку пульсом. Мы с капралом засиделись как раз до того самого времени, когда уже не знаешь, как правильно называть часы – утра или ночи. А так как пастор занял единственную кровать, мне пришлось довольствоваться жесткими досками пола, постелив на них найденный в кладовке дорожный плащ. Кроме того, мне опять приснилось что-то наподобие кошмара, в котором меня мучил жуткий голод и хотелось как можно скорее отведать человечинки.
Вообще я не уверена в том, что мне позволено спать, раз уж я обязана охранять капрала. Нет, был беспроигрышный вариант вцепиться всеми конечностями в его ногу, или шею, или талию – не важно, - и преспокойно дрыхнуть в таком положении (ибо мои тиски во время сна разжать просто нереально, а, значит, Риваль никуда бы не делся), но, боюсь, начальник неправильно бы меня понял. Так что я понадеялась на «авось, ничего за пару сотен минут не стрясется». Вроде пронесло. По крайней мере, тяжелой поступи гигантов не слышно, и на том спасибо.
Ни Риваля, ни сумасшедшего фанатика стен в комнате не наблюдалось. Я потянулась, прислушиваясь к хрусту шейных и грудных позвонков, и протерла глаза кулаком, зацепив мизинцем лоб – он отозвался саднящей болью. Осторожно ощупав ноющую область, убедилась в наличии разодранной кожи и припухлости, знаменующей синяк. Хм, должно быть, я билась головой об пол во сне. От безысходности. Пытаясь поднять себе настроение, забрасывая камни язвительности в собственный огород, я старалась расчесать гнездо на голове пальцами, пока брела по коридору в сторону выхода во двор, отправившись на поиски своих сожителей. Они обнаружились у бочки: пастор умывался холодной водой, смешно фыркая, капрал же, запихнув за щеку зубную щетку, ворчал на пастора, чтобы тот поторапливался. Я села на ступеньки крыльца, любуясь этой мирной картиной, ровно до того момента, как меня засек радар начальства.
- Доброе утро! – громко поздоровалась я в ответ на мрачный взгляд лучшего бойца Разведки и подошла. Он торжественно вручил мне баночку с зубным порошком, выплюнул находящуюся во рту кашу, прополоскал горло, грубо потеснив медлительного пастора, и только потом буркнул: - Доброе. Несколько секунд мы присматривались друг к другу, причем в обычно невыразительном взгляде Риваля мне чудился издевательский интерес. Потом его взор поднялся к моему лбу, и губы чуть дрогнули, словно в попытке растянуться в улыбке, но разучившись ее изображать. - Следи за этим психом, раз приперлась, - велел капрал, растягивая слова, и, пихнув пастора локтем в спину, заставив того поперхнуться, незамедлительно бросил меня наедине с Ником. - Вы все? – спросила я у хмурого донельзя священника и, не дожидаясь ответа, нырнула в бочку с головой. Этот прием возымел тот же отрезвляющий эффект, что и вчера: туман, обволакивающий сознание, развеялся, да и раздражающий зуд на месте раны утих. Со смачным вдохом вырвав голову из омута, я помотала ей, стряхивая капли с волос. Несколько попало на пастора, но тот никак не отреагировал. Его лицо осунулось и казалось выпитым, даже морщин прибавилось. Словно постарел на десяток лет за одну ночь. - Выглядите совершенно несчастным, - сказала я ему серьезно, снова проводя пальцами по разбитому лбу. Почему ссадина не исцелилась, если я титан? Моя способность к регенерации как будто включается через раз! И откуда, раз уж пошел такой разговор, вообще взялась эта рана? - Несчастным? – повторил Ник, поднимая на меня злой взгляд. - А как я еще могу выглядеть, когда моя церковь разрушена гигантом, половина ее прихожан мертва, а я сам вместо того, чтобы как-то помочь там, нахожусь среди беженцев под надзором неоправданного убийцы?! - Неоправданный убийца, между прочим, вас прекрасно слышит, - донеслось из открытого окна флегматичное замечание – мы с пастором одновременно вздрогнули. – И он, кстати, все еще не забыл, как рубить человеческие головы. Фанатик побелел и предусмотрительно умолк. Я же с интересом на него покосилась: как много ему известно о прошлом капрала? Может, стоит спросить? Но только не сейчас…. - Если бы вы рассказали нам, что знаете о замурованных в стене гигантах, вас отпустили бы на все четыре стороны, - предложила я непринужденным тоном, но вместе с тем буравя пастора настойчивым взглядом. - Я же дал вам имя информатора! Чего еще вы хотите?! – повысив голос, открестился Ник. Его запавшие глаза сохраняли упрямое и отчаянное выражение затравленного зверя. - А вас не смущает, что этот информатор сейчас находится на оккупированной гигантами территории и, вероятно, уже погиб?! – взорвалась я и осеклась, осознав смысл выкрикнутых слов. Черт, это ведь чистейшая правда! Сколько часов прошло с момента прорыва Розы? Что стало с новобранцами, которых держали под присмотром в замке в районе появления гигантов без всякого оружия и обмундирования? В какой-то момент меня накрыла волна паники, но я заставила себя успокоиться. Как будто не в курсе, в каком подразделении служу! В Разведке в экспедиции в среднем погибает тридцать процентов отряда. Не могу же я переживать из-за каждой миссии! Сжав кулаки, я посмотрела пастору в глаза, вложив во взгляд все свое презрение, и прошипела: - Люди умирают, а вы делаете вид, что не при чем! - Ты еще ребенок и не понимаешь! Некоторая информация может принести больше вреда, чем неизвестность, - возразил пастор уже скорее устало, чем враждебно. – Разве ваш Разведкорпус оглашает все собранные во время похода сведения? Разве простое население в курсе, почему на самом деле из последней экспедиции вернулась лишь треть скаутов? Или откуда в Стохессе взялась великанша?! - Если бы мы открыли такое, началась бы неконтролируемая паника! – вскричала я. - Вот! – пастор ткнул мне в грудь своим толстым коротким пальцем с неровным грязным ногтем. – А теперь представь, что произойдет, если даже солдаты подвергнуться ей! Наступит настоящий хаос, и государство, лишившись аппарата обеспечения порядка и дисциплины, падет! Думаешь, вас просто так держат в неведении касательно происхождения стен? - Нас… специально? – мне словно ударили наотмашь. Я упала на ступеньку, чувствуя, как былая уверенность и вера в справедливость тает. Нас специально держат в неведении?! Получается, не только секта сумасшедших фанатиков замешана в этом? Кто еще знает эту тайну? Неужели… король?! - Насколько шокирующей и грязной должна быть информация, чтобы скрывать ее от солдат, которые расплачиваются своими жизнями за каждую крупицу знания о гигантах?! Хотите сказать, мы боремся за то, что уже давным-давно известно? Мои товарищи умирали за просто так?! – выдавила я, вцепившись руками в мокрые волосы. – Ради того, чтобы никто не заподозрил нашего святого правителя в измене стране?! - Видишь? Именно об этом я и предупреждал! – с победной интонацией, но с печатью великой тоски на лице горько подытожил Ник. – Уловив лишь намек на правду, ты уже засомневалась во всем на свете! Даже в том, кому приносила клятву верности! Открой я чуть больше, и королевство обречено! Нам даже гиганты не понадобятся – мы уничтожим самих себя! - Вздор! – я вскочила на ноги и изо всех сил пнула деревянную стену штаба. Доски жалобно затрещали. – Если вы не скажете правду, все ее станут додумывать самостоятельно, и уж вот из этого точно ничего хорошего не выйдет! Какой же вы тупица, если не осознаете такой простой вещи! Выпалив это, я схватила пастора за робу и поволокла в комнату. Захлопнув за ним дверь, я, все еще едва сдерживаясь, чтобы не зарычать от злости на весь мир, громко топая, добралась до стула и с размаху опустилась на него. Я буквально чувствовала, как ноздри раздуваются от гнева. Сидящий по соседству капрал оторвал взгляд от книги, которую внимательно читал, чтобы с привычным прищуром осмотреть мое пылающее лицо. - Сделай физиономию попроще, - посоветовал он, провожая глазами ретирующегося из границ моего обзора к кровати Ника. Я резко развернулась к Ривалю, набирая воздух в легкие для последующего вопля: - Вы что, не слышали что он ска…. – теплая, чуть шершавая ладонь капрала быстро и точно накрыла мой рот, перекрыв поток льющихся из него звуков. Его пальцы грубо давили на мои щеки, вызывая желания впиться в мешающую плоть зубами. - Заткнись, - лаконично приказал Риваль, возвращаясь к книге взглядом, но не убирая руки. Я протестующе замычала и задергала головой, но это не возымело никакого действия на строгого начальника. Мне пришлось несколько минут простоять одним коленом на стуле, вытянув шею и кое-как дыша через нос. Лишь когда бегающие туда-сюда радужки глаз капрала добрались до конца страницы, он осторожно ослабил хватку и медленно отнял ладонь. Я надула затекшие щеки пару-тройку раз, чтобы вернуть им прежнюю форму, но вновь открывать рот не рискнула. Риваль, к счастью, сам нарушил молчание, начав с того места, где прервалась наша едва начавшаяся беседа: - Неважно, что он там тебе наговорил, - абсолютно хладнокровно произнес капрал, поднимая полуприкрытые, словно сонные глаза на меня. – Мы вообще не можем быть уверены, что он не солжет, если его таки принудить раскрыть свои грязные секретики. Я этому хмырю не доверяю. Ник привстал с кровати, едва на нее опустившись, с перекошенным лицом и искривленными в возмущении губами. Наверное, его уязвленная гордость взбунтовалась в ярости, но только разъяренный фанатик в своей нелепой робе был скорее смешон, чем страшен. Я мгновенно успокоилась и поджала под себя ноги, кое-как уместившись на небольшом квадратном сидении стула, начав разглядывать капрала, опять углубившегося в книгу. - Вы не ложились, - уверенно сказала я, отметив ставшие более выраженными мешки под его глазами и редкие красные прожилки в их белках. Риваль никак не отреагировал, уставившись в свое чтиво немигающим и неподвижным взором. Я вдруг почувствовала острую неловкость. Вчера (точнее, сегодня ночью) я наговорила лишнего. Слишком много лишнего о себе. Кроме того, зачем-то полезла в душу к замкнутому начальнику. Он ведет себя как ни в чем не бывало, а мне вот крайне некомфортно. Потому что очень стыдно. Кажется, словно я сделала что-то противоестественное, даже аморальное. Наверное, из-за того, что я ниже его по статусу. Или из-за разницы в возрасте? Или виноват его закрытый характер интроверта и оттренированная бесчувственность? - Что читаете? – задала я вполне себе невинный вопрос, чтобы отвлечься от непривычного смущения. - Дневник разведчика из исследовательского отдела, - последовал ответ, совершенно бескрасочный. Заинтригованная, я наклонилась вправо, чтобы заглянуть в увесистую записную книжку в кожаном переплете. Но, едва скользнув взглядом по первым строчкам, испустила удивленный вздох и оперлась ладонью о плечо капрала, чтобы не свалиться вместе со стулом. - Чего еще? – сквозь зубы выговорил Риваль, покосившись на мою руку слегка помутившимся взглядом. От бессонной ночи, должно быть. Я, поколебавшись, вполголоса выговорила: - Это дневник моей матери, Анжелины Мэртирер, предыдущей главы исследовательской части Разведотряда. Брови капрала чуть-чуть приподнялись и тут же опустились. Словно легкое пожатие плеч. - И что? - Я не знала, что Разведка так долго хранит старые записи о гигантах. Эти заметки велись лет восемь назад, не меньше. Еще до того, как Мария пала, - осторожно отозвалась я, хотя на самом деле меня больше насторожило, почему именно сейчас, именно в этот момент капрал, обычно не сующий нос в дела исследователей (и, вероятно, Ханжи тому причиной!), решил полистать и пересмотреть давно собранные и проанализированные сведения. И что за дурацкое совпадение с авторством?! Риваль перевернул несколько страниц, практически не читая. А потом произнес, угадав мои мысли: - Капитан Зоэ дала мне этот дневник. Похоже, ей показалось странным одно место в записях ныне покойного капитана Мэртирер, - и почему у меня такое ощущение, что он издевается надо мной, протягивая фамилию моей семьи и добавляя ненужное и до бестактности очевидное слово «покойный»? Проглотив начавшую горчить на корне языка обиду, я полюбопытствовала: - Какое место? Никак не позаботившись о том, чтобы мне было удобно смотреть, капрал поднес книжку к глазам, будто надеясь разглядеть что-то, что не заметил ранее. - Здесь. На первой странице Мэртирер, - я опять дернулась при звуке своей фамилии, - рассуждает о том, почему гиганты пожирают людей, не ощущая в них угрозы, хотя не нуждаются в пище и никогда не испытывают голода. Но уже на следующей говорит об их «удивительной способности к самодостроению и регенерации!» - разведчик презрительным тоном зачитал фразу из маминого дневника, прозвучавшую эхом моих размытых воспоминаний. – В конце листа стоит точка, но мысль не закончена. Как будто не хватает страницы. - Дайте-ка! – я выдрала из пальцев Риваля записную книжку, почувствовав исходящий от истертой кожи запах лаванды – любимого маминого растения, которое она добавляла во все блюда, - и вгляделась в знакомые строки, взывая к долгосрочной памяти. Не потребовалось много времени, чтобы получить достаточно оснований для утвердительного кивка. – Так и есть! - С чего взяла? – резко спросил капрал, всем корпусом разворачиваясь ко мне. Под его пристальным, тяжелым взглядом без всякого выражения меня буквально вдавило в сидение. Я ненамеренно стиснула книгу в руках так, словно намеревалась разорвать ее надвое, и пробормотала: - Ну, в детстве я только и делала, что читала мамины опусы по кругу. По десять-двадцать раз, - добавила я для большой внушительности и чуть повысила голос. – И я отчетливо помню, что она писала про инстинкт гигантов нападать и убивать людей. Она… она считала, - я нахмурилась, пытаясь ухватиться за фразу, сохранившуюся в потайном участке мозга, но поймала только ее обрывок, - что это как-то связано с человеческими генами. - С человеческими генами… - повторил Риваль, прикусив край нижней губы, – … у титанов? - Да, кажется, так, - подтвердила я, впав в недолгое оцепенение. Мне вдруг пришло в голову, что страница не просто так выпала. Ее вырвали. Причем очень аккуратно, не оставив следов. Кто-то, кто имел или все еще имеет доступ к архиву исследовательского отдела, решил скрыть ценную информацию от Разведки? Погодите-ка…. Когда записные книжки еще не были полностью исчерканы, мама хранила их дома, и именно тогда я штудировала их вдоль и поперек. А, насколько мне известно, сразу же после сдачи в архив все дневники разведчиков прочитываются и обязательно проходят через руки начальника отдела. Если бы тогда страница уже отсутствовала, мама обязательно бы заметила. Но в противном случае такие грандиозные домыслы, как причины истребления гигантами людей, были бы отмечены как обязательные к публичному раскрытию и рассмотрению в качестве основной теории. Тогда единственно возможный вариант, объясняющий пропажу страницы, в том, что мама сама ее вырвала? Да быть того не может, чтобы капитан Разведки утаивала жизненно-важную для человечества информацию! Но что, если во всех ее дневниках исчезали содержащие любопытные сведения листы? Что, если только я в силу своего не обремененного серьезными раздумьями возраста имела доступ к истинным идеям мамы? Райнер как-то сказал, что, раз я из семьи Мэртирер, то должна быть осведомлена о гигантах лучше других. А что, если он прав? Я украдкой бросила взгляд на простое украшение, надетое на средний палец левой руки. Мать оставила мне кольцо, в котором спрятано лезвие, чтобы быстро поранить себя в случае необходимости. Значит ли это, что она знала о моей титанической сущности? Вдруг, умалчивая о некоторых фактах, она старалась защитить меня от человеческих предрассудков? Как много тогда мне известно того, чего не знают остальные солдаты? Наверное, совсем чуть-чуть, да я сейчас и не вспомню ничего существенного – слишком давно я держала в руках мамины дневники. Если бы только была возможность перечитать все, что она оставила Разведотряду…. Хотя, наверное, то, что хранилось дома и погибло во время обороны Троста, гораздо более ценно… - Это все, что ты помнишь? – холодно спросил Риваль, забирая у меня записную книжку и захлопывая ее, не заглядывая больше внутрь. Странно, но по поводу вырванной страницы он не сказал ничего. Похоже, доверия капрала, как и его эмоций, мне не видать. Если я поведаю ему о своих догадках, его отношение изменится? Если я раскрою ему свою тайну, он убьет меня? Противоречивые вопросы разрывали мне сердце. И возможные ответы на них роились в сознании, травя душу призрачной надеждой и слепым страхом в различных пропорциях. Решившись, я открыла рот, но сердце, подпрыгнув до горла, разбухло и застряло в нем, не позволяя выдавить и звука. Я боялась реакции Риваля, боялась увидеть отвращение в его вечно пустом взгляде. Я предпочла пока хранить молчание и прижала руки к животу, который скрутило от волнения. - Кстати, - в меня словно ударила молния – так неожиданно капрал обратился ко мне. Мне почудилось, что я высказала вслух все, что недавно мимолетом проносилось в сознании. Но следующие слова начальника ввергли меня в полнейший ступор: - Что это было ночью? - Ночью? – я даже нервничать перестала от удивления. – Ночью я спала. - Я понял, - хмыкнул капрал насмешливо, скрестив руки на груди. – Так и подумал, когда ты вдруг выползла из-под плаща, потопала к двери и начала биться об нее головой. - Я…. Что сделала? – моя ладонь непроизвольно метнулась к ссадине на лбу, чтобы еще раз ее ощупать. - Не трогай! Инфекцию занесешь! – отчитал меня капрал тут же, сильно хлопнув по запястью ладонью. Я покорно опустила руку, теперь горевшую огнем от удара, и тупо произнесла, пялясь в пространство: - Я не помню. - Естественно! Похоже, ты лунатила, - объяснил Риваль, не сводя взгляда с моего разбитого лба. – Бродила по комнате с открытыми глазами и пыталась протаранить дверь, начисто забыв о ручке. Я похолодела, явственно ощутив, как земля уходит из-под ног. Если б я не сидела, то, скорее всего, грохнулась бы в обморок. От ужаса. - Я… говорила что-нибудь? – сглотнув, спросила я бесцветным голосом. - Ага. Мне особенно запомнилось «мяяясо», - флегматично подтвердил капрал, не поворачивая головы, но скосив на меня прищуренные глаза. – Чьего мясца тебе хотелось настолько, что ты даже во сне подорвалась на его поиски? Ночью мое подсознание снова стало мозгом гиганта. Очень голодного гиганта. Но разве они могут испытывать голод? Хорошо хоть, я ни на кого не набросилась. Не набросилась ведь? - А что еще я сказала? - Много чего, - опять мне показалось, что Риваль ухмыляется, хотя на первый взгляд лучший разведчик оставался крайне серьезным. - И вы все слышали?! – понятия не имею, что я могла разболтать! Что-то личное или что-то, касающееся гигантов и всего человечества? Наверное, первое, иначе я бы тут так мирно и беспечно с капралом не разговаривала. - Слишком глупо было затыкать уши. Ну вот, мало мне вчерашней неловкости! - Ну, знаете! Могли бы меня остановить! – вскричала я, чувствуя, как краска заливает лицо до корней волос. Я вскочила со стула и начала расхаживать по комнате, лишь бы не смотреть в лже-безразличные глаза Риваля. – В училище такого не случалось! – проворчала я в раздражении. - Значит, случалось до училища, - без всякого напряга догадался капрал. - В детстве я часто ходила во сне, - сварливо откликнулась я. – Родители кололи мне лекарства, но становилось только хуже. В конце концов я свалилась с тяжелыми осложнениями от неправильных инъекций и даже могла умереть, если бы не доктор Йегер. Ага, давай, Хиро, вываливай Ривалю о себе все, что только можно, терять-то уже особо нечего! - Папаша Эрена? – его заинтересовала лишь эта часть моего откровения? Капрал в своем репертуаре. - Точно. - Он ведь скрывается со дня падения Марии, так? – вдруг произнес мой начальник, небрежно листая мамин дневник по второму кругу. - Почему вы меня об этом спрашиваете?! Капрал предпочел проигнорировать мое нервное восклицание. По правде говоря, я никогда не могла держать себя в руках и сохранять ясную голову в нестандартных ситуациях, но в присутствии Риваля вообще, кажется, не выхожу из взвинченного состояния бешенства. Или раскисаю до стадии «хочу пожалеть и обнять весь мир». Он вызывает у меня отвратительное чувство слабости. - Знаешь, почему ты здесь? – помолчав, процедил капрал, захлопывая дневник и окончательно пряча его в сумку. - Чтобы охранять вас, если верить командору, - отчеканила я без запинки. – Но я почему-то не особо ему верю в последнее время. - Потому что Эрвин недоволен тобой, разве не ясно, тупая твоя голова! – раздраженно разъяснил Риваль, немного повысив голос. – Как солдат ты бесполезна, раз не умеешь делать так, как тебе велят! И нечего мешать личную жизнь с работой! – я задержала дыхание от испуга: голос капрала постепенно начал выходить за рамки обычного невыразительного тона. – Зачем ты вступила в Разведотряд? За родителей мстить пришла? Кому, интересно? Безмозглым гигантам?! Этим у нас Эрен занят! Он не кричал и не выглядел разозленным. Просто рыкающих ноток в ровной интонации стало больше, и ресницы закрытых глаз дрожали при каждом резком слове. Я не понимала, какие эмоции он испытывает. А, следовательно, не могла и догадаться о цели таких нападок. Растерявшись, я ляпнула первое, что оказалось на языке: - Между прочим, вы сами пригласили меня в свой личный отряд! - Я считал, из твоей упертой, нарывающейся на приключения личности можно слепить достойного бойца. Но теперь думаю, что ошибся. Одно упрямство без каких-либо мыслей в башке ничего не стоит, - сурово прокомментировал капрал, не открывая глаз. Но в воздухе витало практически ощутимое разочарование. Я не знала, как оправдать свое безрассудство и неумение повиноваться. Зато уязвленная гордость отреагировала самостоятельно: - Да я вообще не собиралась идти в Разведку! Я ненавижу не титанов, а сам Разведкорпус! – то, что долгих пять лет хранилось под замком в подвалах души, переполнив их, вырвалось наружу в самой грубой форме. – Именно ваше подразделение отняло у меня родителей! Задолго до того, как они умерли! Почти никогда не бывали дома… Вам не понять этого… каково смотреть на родного человека, который раз за разом бросает тебя, и знать, что ему недолго осталось просто потому, что он сам лезет под удар! А потом лучший друг отца, его товарищ, живой и здоровый приходит и говорит, что они пропали без вести. Ха! – я грохнула руками по стулу так, что пастор сжался в комок на кровати, а капрал распахнул глаза. – Пропали без вести! Да ему просто стыдно было признаться, что не смог привезти тела! Или что они варятся в брюхе у уродливого чудовища! Я остановилась, чтобы перевести дух и осознать, что именно сейчас сказала. Удивительно, но вместе со страхом быть наказанной за такое открытое неуважение я испытала неописуемое облегчение. Правду, оказывается, говорят: когда выскажешься, становится легче. Особенно о том, что раньше никогда не открывал. Я с опасением и вызовом глядела на макушку капрала. По его лицу все равно невозможно было угадать, что он сейчас со мной сделает. - И все-таки ты стала разведчиком, - спокойно произнес Риваль после небольшой паузы так, словно и не слышал моего короткого, но красочного монолога. – Почему? Я стиснула зубы, сдерживая желание продолжить цепочку признаний. «Только не об этом», - твердил внутренний голос. – «Об этом я никому не расскажу!» - Почему? – у меня вырвался нервный смешок; я упала на стул и уронила голову на сложенные на столешнице руки, вполголоса и с глупой ухмылкой выпалив: - Риваль, пожалуйста, отвалите. Вот и все. Смертный приговор подписан. Меня схватили за волосы и резко вздернули голову вверх. Я почувствовала, как некоторые волоски расстаются с кожей. Весь обзор занимали холодные серые глаза капрала, похожие больше на темные туннели, чем на зеркала. Я задрожала, предчувствуя заслуженную кару, но капрал пока что только тихо рявкнул: - В лицо мне это скажи! - Что? – я опять растянула рот в усмешке, продолжая беспричинно нарываться. – Отвалите? - Нет! – зрачки Риваля вдруг расширились, и я прекратила усмехаться, испугавшись еще больше. - Тогда что? – пролепетала я, растеряв всю свою настырность и необузданную храбрость. - Ты знаешь, что! Долгий зрительный контакт с почти ожившими глазами капрала лишал меня воли. Казалось, он вытягивает из моего мозга мысли. Чего он хочет от меня? Историю моих терзаний по поводу вступления в Разведку? Сведения, добытые и, вероятно, сокрытые моей мамой? Правды о моей сущности? Вдруг я все-таки рассказала это ему во время приступа лунатизма, и теперь Риваль требует чистосердечного признания от уже вменяемой части меня? Я чувствовала, как на языке уже вертятся нужные слова. Наверное, так действительно будет лучше для всех – раскрыть мою тайну. Мало ли почему я опять начала ходить во сне. Может, потому, что вот-вот стану настоящим гигантом? Дверь распахнулась с громким скрипом, без всякого стука или намека на него. Капрал мгновенно выпустил мои волосы и принял непринужденную позу, скрестив руки на груди и положив ногу на ногу. Вообще на него это не похоже – уж кого-кого, а Риваля совершенно не смущают всякого рода неловкие и неудобные ситуации. Оказавшись свободной, я бросила на вошедшего слегка ошалелый взгляд. Это был солдат в форме. На его нагрудном кармане красовалась голова единорога – эмблема Военной Полиции. Вот это поворот! Я даже челюсть поднять забыла. - Какая честь – встретить королевских шавок на самой окраине Шины, - саркастично протянул капрал. Маска безразличия вернулась на его лицо, подчеркивая пренебрежительное отношение разведчика к полицейскому. - Такая же, как и знаменитого капрала Риваля, подбитого и беспомощного, - парировал новоприбывший, ничуть не задетый или умело это скрывающий. – Мы, кстати говоря, в Трост направляемся, для усиления Гарнизона в районе прорыва стены, пока вы сидите тут в ожидании чуда от вашего подопытного кролика, Эрена Йегера. - Чего приперся? – презрительный тон капрала не изменился ни на йоту, как и сонное выражение глаз. - Письмо от Смита. Приказано отдать лично в руки. Командора нельзя ослушаться, даже если он рулит не твоим подразделением, - скривившись буквально на миг, полицейский выудил из внутреннего кармана куртки запечатанный конверт и бросил на стол перед Ривалем. Капрал сцапал письмо еще до того, как оно опустилось на столешницу, и, распечатав одним резким движением, начал читать, подперев щеку кулаком. Его радужки быстро перебегали из одного уголка глаз в другой и обратно. Добравшись до последней строчки, разведчик оторвался от исписанного листа, чтобы небрежно, но повелительно сказать солдату Полиции: - Выйди. - Зачем? – у полицейского явно не имелось причин оставаться в комнате, но он не ушел чисто из принципа. - Выйди или я тебя за шкирку вышвырну, - спокойно повторил приказ капрал, просто более развернуто. То ли угроза подействовала, то ли вгоняющая в холодный пот матовая, не отражающая эмоций поверхность глаз Риваля, но гонец довольно резво вымелся в коридор. Я мгновенно оживилась. - Новости о наших? – это прозвучало в равной степени взволнованно и радостно. - Ты ведешь себя отвратительно, - неожиданно процедил капрал. Я сжалась, вспоминая свою впечатляющую речь. – Самое время для прививания дисциплины, не находишь? Он протянул ко мне руку, и я невольно зажмурилась, готовясь к удару. - Не надо! – воспротивился пастор, но капрал лишь шикнул на него. Пощечина отозвалась болезненным звоном в ушах, но мне показалась довольно сносной. Разве что вся левая половина лица опухла и зудела. Я приложила к ней прохладные пальцы и глубоко вздохнула. Я заслужила гораздо более серьезное наказание. - Эрвин пишет, что район между Тростом и Хлорбой продолжают прочесывать поисковые отряды, но брешь в стене они пока не обнаружили, - буднично сообщил капрал, потирая покрасневшую от удара ладонь. - Гигантов, за исключением уничтоженных сразу после прорыва, также не встречалось. Что там с Эреном, пока неизвестно. - А остальные новобранцы? – прошептала я. - Два отряда, почти полностью состоявшие из новичков, пропали недалеко от стены Роза. То есть от них не прислали гонца с отчетом в назначенное время. Я почувствовала, как вся моя солдатская выдержка вытянулась в тонкую струну и вот-вот лопнет. - И все? Больше никакой информации? – я старалась скрыть дрожь в голосе. - Как сказать, - туманно отозвался Риваль и отдал мне письмо, сложенное так, что я могла видеть только его концовку. Мой взгляд жадно выхватил написанные размашистым почерком командора слова:
«… В округ Трост стягивают все резервные войска для мгновенной контратаки, если таковая понадобится. Им нужна любая доступная помощь. Если Хиро готова, отпусти ее в Трост. Прими решение сам.
Эрвин Смит».
Я неаккуратно смяла края листа, преисполненная решимости. Если ребята пропали между Тростом и Хлорбой, я обязана попасть туда любой ценой! Особенно, если Эрвин лично снимает с меня едва наложенную обязанность присматривать за капралом. В нетерпении вскинув глаза на невозмутимого начальника, я выпалила: - И что вы решили? – наравне с этим шел вопрос «к чему это я должна быть готова», но далеко на заднем плане. Риваль встретил мой обнадеженный взгляд уверенной фразой: - Ты остаешься здесь. - ПОЧЕМУ?! – возмутилась я, вскочив на ноги и перегибаясь через стол. - Разве не ясно? – раздраженно откликнулся капрал. – Тебе нельзя доверять. Я в миг проглотила все свои гневные восклицания. Сердце упало с высоты моего роста и разбилось вдребезги где-то в пятке. Вот она, справедливая кара. - Это из-за того, что я сказала? – расстроенно пробормотала я, искренне раскаиваясь по поводу своей несдержанности. - Нет. Из-за того, что ты НЕ сказала, - с едва уловимым нажимом поправил капрал, возвращая мои мысли к недавнему разговору с избытком признаний. Я почувствовала почти физически ощутимый толчок в грудь. Он определенно догадывается о том, кто я. Откуда-то знает, но вместо того, чтобы просто сдать, выбивает из меня данный факт всеми доступными средствами. Зачем? Недостаточно доказательств? Или капрал и правда хочет мне… верить? - Риваль, там мои друзья и товарищи, - ровно произнесла я, глядя прямо в глаза жестокому начальнику. – Я беспокоюсь за них и желаю знать, что произошло и живы ли они. Кроме того, я неплохо управляюсь с приводом. Я помогу регулярным войскам с организацией обороны, если потребуется. Я… понятия не имею, что вы хотите от меня услышать, - я надеялась, что ничто в моем лице не выдало эту маленькую ложь, - но, если я не способна заслужить ваше доверие на словах, то на деле точно смогу! Невозможно понять, убедила я капрала или нет. Черт, как же я ненавижу его безэмоциональность! Его отчужденность. Его неприступность. Его ничего не выражающие глаза, хранящие свои секреты надежнее Марии, Розы и Шины. - Пожалуйста, Риваль, - я почти всегда называла его «капрал», но, стараясь надавить на его чувства (при условии, что они есть), неосознанно использовала куда более личное обращение. И на секунду мне показалось, что взгляд лучшего воина армии погрустнел, прежде чем он дал окончательный ответ.
* * *
Как здорово, когда ветер играет в волосах, а колени сжимают взмыленные бока лошади! Сразу чувствую себя в своей тарелке, на своем месте. Пусть и пришлось напялить вместе с оборудованием форму Гарнизона, а к Тросту путешествовать в компании заносчивых и высокомерных офицеров Военной Полиции, сейчас скачущих по сторонам от меня. Я гнала лошадь галопом во главе нашей маленькой группы из десяти человек, улыбаясь ослепительно сияющему солнцу, поднимающемуся из-за приближающейся стены Роза.
Не имею представления, какие именно мои слова зацепили железное сердце капрала. Или же он с самого начала планировал послать меня в Трост, но сперва для профилактики помотал нервы, чтобы не повадно мне было непочтительно отзываться о Разведке. Как бы то ни было, я получила разрешение, нет, приказ отправиться на место сбора резервных войск вместе с первой группой Полиции, состоявшей в основном из информаторов.
Риваль, согласно его собственному выражению, «не собирался задерживаться в этом тухлом месте надолго», сообщив, что тоже выдвинется к Розе, только около полудня, когда подтянутся основные силы полицейских для образования должного конвоя для фанатика стен. Пастору вариант покидать безопасную Гермину вообще не импонировал, так что дополнительная охрана его порадовала. Я же торопилась оказаться на месте событий как можно скорее, вот и влезла в свой «любимый» авангард.
Только один факт омрачал мое возвращение в ряды боеготовой армии: я опять облажалась с выполнением задания, оставив капрала без своей персональной защиты, коей желал Эрвин. А ведь мы и суток не пробыли рядом, бок о бок, раздражая друг друга и пастора в придачу. К тому же оставшаяся между нами недосказанность терзала меня без перерыва на завтрак и обед. Не хотела я обманывать своего начальника! Но открыть правду мне пока слишком страшно. Я ведь и сама не разобралась, что именно из себя представляю! Хотя я и без того многое о себе рассказала. А еще узнала, что даже жестокий, хладнокровный Риваль иногда бывает сентиментальным. Но это всего лишь капля в море информации о бывшем преступнике, а ныне – прославленном воине. Словно тебе показали издали какое-нибудь лакомство, но попробовать на вкус не дали. Может, поэтому мне так тяжело было расставаться с капралом, пусть всего на несколько часов. Когда я прощалась с даже не смотревшим в мою сторону Ривалем, мне вдруг ужасно захотелось его обнять. Аж под ложечкой засосало! Как будто от дурного предчувствия. Но я сдержалась. Мое самолюбие было бы слишком сильно уязвлено, если бы он меня оттолкнул.
Я смотрела только вперед, на слишком медленно растущую полоску Розы на горизонте, и потому осознала, что случилось нечто катастрофичное, только по смазанным крикам позади. Я обернулась, не сбавляя скорости, и меня тряхнуло от увиденного. Валун диаметром метра в четыре сбил и проехался по трем всадникам вместе с лошадьми, размазав их окровавленные тела по утоптанной дороге. Похоже, они погибли мгновенно. Остальные солдаты Полиции обогнули трупы товарищей так, словно те были обыкновенным буреломом, преграждающим путь. Они казались напуганными до полусмерти и, как один, смотрели налево – туда, откуда появился валун. Я повернула голову как раз в тот момент, когда в воздухе описывал дугу второй «снаряд». Пострадал еще один полицейский, не успевший бросить лошадь в сторону. Приглядевшись, я разобрала примерно в трехстах метрах к западу от нас фигуру странного гиганта ростом под двадцать метров. Его кожа была покрыта волосами, как у обезьяны, да и руки свешивались почти до колен. Именно этими огромными лапищами он и швырял в нас камни, подбирая их на развалинах какой-то деревушки. Я резко натянула поводья, заставив своего коня встать на дыбы, и развернула скакуна. - Ты что удумала? – панически прокричал тот самый гонец, принесший капралу письмо от Эрвина. - Наш долг – уничтожать гигантов, проникших на территорию Розы! – отозвалась я, настороженно наблюдая за «обезьяной». Необычный гигант, заметив, что наш отряд остановился, прекратил метать валуны и также рассматривал нас, словно примериваясь к добыче. Я положила ладонь на рукоятку меча. – И то, что вы первый раз в жизни видите настоящего титана, не освобождает вас от обязанности его убить! Полицейские озабоченно переглянулись. - А не лучше ли нам в таком маленьком количестве избегать всяческих контактов с врагом? – предложил один. Остальные молчали, но я точно могла сказать по их сероватого оттенка лицам, что они тоже поджали хвосты. - ТРУСЫ! – проорала я во все горло, и мой крик слился с единым воплем пятерых полицейских. По тому, как они панически колотили пятками лошадей, я догадалась, что «обезьяна» бежит к нам. Прикинув, что связываться с такой образиной один на один не очень-то умно, я временно присоединилась к отступлению. Но волосатый гигант оказался быстрее, чем я думала. Я не успела преодолеть и полутора сотни метров, как злейший враг человечества настиг меня. Среагировав на тяжелую поступь справа, я выпрыгнула из седла влево, сгруппировавшись и закрыв голову руками. Прокатившись кувырком по пересохшей земле, я встала на одно колено и подняла взгляд. К ужасу, гигант не бросил гонку за лошадью без всадника, а, сделав рывок, схватил моего верного скакуна и без усилий раздавил его в кулаке, лишив меня возможности спастись бегством. Оставалось только драться. Я поднялась на ноги и прикрепила к рукояткам лезвия, опустив полученные мечи вдоль туловища. Кровь бурлила в предвкушении сражения с опасным противником. Девиант – а этот факт прояснился еще в тот момент, когда «обезьяна» начала швырять в нас камни, – медленно шел ко мне. Приготовившись открыть клапаны и пустить газ, я ждала, когда он подойдет достаточно близко для использования тросов. Однако, оказавшись как раз на расстоянии десяти-двенадцати метров, волосатый титан вдруг открыл рот и произнес: - Занятно. Я от шока забыла, где включается подача газа, хотя кнопка находится прямо на рукоятке меча. Насколько мне известно из лекций, в истории зафиксирован только один случай, когда гигант заговорил с человеком. Мне посчастливилось встретить разумную особь? Или же это… человек?! «Обезьяна», вблизи выглядевшая еще уродливее, опустилась на корточки – длинные ноги сложились пополам, и острые колени торчали в стороны, как у лягушки, - и снова издала звуки человеческой речи низким гортанным голосом: - Не убегаешь? Хочешь поболтать со мной? - А ты хочешь меня сожрать?! – сжав рукоятки до боли в ладонях, выкрикнула я в ответ не так дружелюбно, как сам гигант. - Почему сразу сожрать? - удивилась «обезьяна». – Сначала хочу спросить… о твоем повелителе. - О повелителе? – О короле? У меня взмокла шея от волнения. – Нет у меня повелителя! - А как же Эрвин Смит? – спросил девиант, оскалившись. Какого черта?! Почему это имя всплывает при самых запутанных обстоятельствах?! - Значит, я не ошиблась, - принуждая себя говорить спокойно, откликнулась я. – Ты – человек в шкуре титана! - А это что-то меняет? – издав глухой смешок, поинтересовалась «обезьяна». Понятно. Должно быть, люди-оборотни прознали, что за всеми досаждающими им действиями солдат стоит командор. Неужели теперь они переключились с Эрена на него? В любом случае, я могу поступить только так, как мне велит клятва. - Ничего. Я порешу тебя так же, как и обычных тварей! С этим вызывающим восклицанием я запустила привод, в один миг покрыв расстояние до противника, впившись крюком прямо ему в бровь. «Обезьяна» то ли не смогла среагировать, то ли не посчитала нужным. Я благополучно проскользнула за ее затылок и, закрутившись, выставив перед собой мечи, нанесла по заросшей шерстью задней части шеи мощный удар. Дзинь! Болезненная вибрация, сотрясшая кости рук, и противный лязг символизировали провал. Оба лезвия, столкнувшись с каменистым наростом – таким же, которым защищалась Энни, - переломились надвое. Несколько обескураженная неудачей, я развернулась в воздухе, одновременно меняя лезвия, и, воткнув крюк в плечо чудища, рванула обратно, намереваясь сначала атаковать уязвимые глаза. Но моим планам не суждено было сбыться. Как только я очутилась рядом с волосатой щекой девианта, он резко повернул голову и разинул пасть. Я заметила желтые клыки слишком поздно и даже не успела закричать. Лишь почувствовала, как трещат ребра под натиском массивных челюстей да хлюпает кровь в животе, вытекшая из расплющенных внутренних органов. Не нанизав мое тельце на зубы как следует, а просто хорошенько раздавив, полу-животное, полу-гигант слегка запрокинул голову, и я упала на его мягкий, воняющий гнилью и кровью язык, ощущая в горле противный медный привкус агонии….
Категория: Гет | Добавил: Ohiko (19.05.2015)
| Автор: Bell from Hell
