Автор: Хана_Вишнёвая
Фэндом: Bleach
Персонажи: Улькиорра/Орихиме,Ичиго/Рукия,Рангику/Тоширо
Рейтинг: G
Жанры: Романтика, Ангст, Юмор, Повседневность
Предупреждения: OOC
Размер: Мини, 4 страницы, 3 части
Статус: закончен
Описание: Она купила духи. И всё,к чему это привело.
Ваниль
Она купила духи. Впрочем, в этом не было ничего странного, всё-таки, Иноуэ была девушкой, падкой на подобные штучки, но всё же… о подобных вещах после заварушки с Айзеном и ключом Короля она вспомнила впервые. Единственное, что её грызло – Улькиорра Шиффер, и грызло с троекратной силой…она ведь не смогла его спасти. Не смогла, а почти влюбилась…
Но купила их Иноуэ, чтобы отвлечься… даже чтоб понравиться Куросаки-куну, да только какие именно он запахи предпочитает, Орихиме могла только догадываться. Пришлось выбирать на своё страх и риск. Иноуэ перенюхала более сотни запахов, но всё было не то, не то, не то! Хотя что было «тем», она не знала по определению… но всё равно не то!
Вконец замученный консультант вручил ей маленькую бежевую коробочку и поспешно ретировался из облака различных запахов, зажимая нос. Орихиме послушно откупорила флакон, поднесла к носу крышку… мамочки! Да ничего приятней пахнуть по определению не может! Ну, может, кроме спагетти с брокколи и медовым соусом… Но фишка в том, что духи были самыми что ни на есть классными!
Орихиме с детства любила запах ванили – сладкий, волнующий, лёгкий, он вызывал у маленькой девочки целый шквал эмоций. Да и в Хуэко… маленький флакончик у софы, который, фыркнув, принёс её суровый стражник…
– Я беру эти духи! – выкладывает деньги Орихиме, прижимая к груди коробочку.
Прохожие определённо сторонились странной рыжей девушки, которая летела как на крыльях, с непонятной улыбкой прижимая к себе непонятную коробочку и распространяя аромат ванили на целый километр.
– Женщина, – слышится знакомый до боли голос; Иноуэ вздрагивает, боится повернуться, но всё же поворачивается, и… разжимает руки.
– Нет! – крикнула она, когда поняла, что так полюбившиеся ей духи сейчас встретятся с асфальтом. Обычно от разочарования не умирают, но Иноуэ была близка к этому
Время, казалось, замедлилось. Орихиме закрыла глаза, ожидая сразу двух вещей – звука удара флакона об асфальт и исчезновения зелёных глаз напротив. Просто бред какой-то.
Но удара не последовало.
– Женщина, будь аккуратнее, – раздался хрипловатый голос, а Орихиме с опаской приоткрыла один глаз – и правда, Шиффер, почему-то лежащий на животе, и настоящий, живой! В животе внутренности сделали сальто… теперь-то он точно не будет на стороне противника.
Улькиорра встал, отряхнулся и протянул рыжей коробочку. Она медленно протянула руку, всё ещё боясь, что от всех духов, которые она перенюхала, могут быть галлюцинации.
– Но как? – только и прошептала она. – Снится?
– Не надейся, – бывший Эспада сам вложил коробочку в руки, чуть прикасаясь к рукам женщины. А руки у него – тёплые, и сам он – настоящий, и маски нет, и дырки в шее, и даже длинных вертикальных зелёных следов на щеках нет. Только кожа – бледная-бледная, и глаза, как и прежде, пронзительно-зелёные.
– Пять степеней эволюции, подобные смерти, – сказал Улькиорра занудным голосом, сжимая руки Иноуэ в своих; она стоит, смешно сморщив нос, стараясь не заплакать. – Первая – Менос, вторая – адъюкас, третья – аранкар, четвёртая – Эспада, а пятая…
– Человек? – спрашивает Орихиме в попытке угадать. Губы Улькиорры кривятся в неумелой улыбке, настолько жалкой, что даже смешно; настолько искренней, что у девушки дрожат губы.
– Угадала, женщина, – шепчет он тихо-тихо; повинуясь неведомому порыву, прижимает её к себе, и скорей себя убеждает, что исчезать он не собирается. – От тебя ванилью пахнет.
К чёрту Куросаки.
Орихиме тихо смеётся.
Цветы
Она купила духи. Правда, Рукия даже и не помнит, когда она поддалась подобной непростительной слабости; помнит только, как выбежала из парфюмерного магазина, рассеяно разглядывая коробочку и прикидывая, что делать дальше – надушиться или выкинуть в ближайшую урну. Разумом она, конечно, хотела сделать второе, ибо остатки здравого смысла подсказывали ей, что «благородие дома Кучики не имеет права поливать своё тело мерзопакостными дешёвыми жидкостями человеческими», и сразу же возникал в голове укоряющий взор брата; но сердце всё равно малодушно склонялось к первому. Рукия с мукой на лице потянулась к синенькой коробочке в кармане, но тут же одёрнула руку и с воплем, немыслимым для неё – такой крутой и спокойной шинигами, унеслась домой к Ичиго.
Однако дома оказалось ещё хуже – совсем никого, кто бы мог дать ей по кумполу морально… а если не поможет – то физически. Но совсем ведь никого, и она долго смотрела через матовое стекло на прозрачную жидкость. Ненавидя себя за слабоволие и бесхарактерность, она нажала на «кнопочку», чувствуя, как по воздуху невидимым облаком плывёт свежий цветочный аромат. Рукия мечтательно посмотрела в окошко – расслабилась, успокоилась, улыбнулась своим мыслям.
– Что ты тут делаешь, дура? – бесцеремонно вырвал её из своих мыслей голос Ичиго; сам рыжий стоял у двери.
Рукия рассеяно улыбнулась и обернулась.
– Привет, придурок, – с блаженной улыбкой сказала она. Что-то определённо неправильное – Ичиго никогда не казался ей таким красивым, и уж тем более, ей никогда не хотелось обнять его, прижаться щекой к груди…
Кучики медленно встала со стула и почти «подплыла» к Куросаки, отчего тот занервничал и начал искать пути к отступлению. Не успел – Рукия встала на цыпочки и обвила его шею руками, заставляя наклонить голову. Ичиго показалось, что он спит – ну наяву такого быть точно не могло, чтоб Рукия к нему тянулась.
И запах странный, цветочный, приятный, пьянящий и незабываемый, как холодные мягкие губы Кучики, коснувшиеся сначала его подбородка, а затем и губ… У Ичиго закружилась голова – слишком сложно поверить в происходящее, скорее Айзен снова оживёт и будет покупать бездомным собакам сосиски.
Куросаки быстро чмокнул Рукию в губы и с воплем вылетел из комнаты.
– Мужик, – констатировала девушка, улыбаясь.
Апельсины
Она купила духи. В общем, то, что Рангику их купила, неудивительно – рыжая шинигами была известной транжирой и модницей, а в этот раз превысила все рекорды – потратила деньги, данные ей капитаном совсем для других целей. Ну и что? Главное, Рангику нашла эти духи, а эти духи нашли Рангику – остальное было неинтересно и второстепенно. И совсем ей не нужно.
– Мацумото, – голос капитана Хитсугаи не предвещал ничего хорошего. Рангику, вежливо улыбнувшись, попятилась к двери, однако вспомнила, что сама её закрыла, когда её головой двигали неведомо какие мысли; остановилась.
– Да, Хитсугая-тайчо? – хлопая густо накрашенными ресницами, ангельским голосом поинтересовалась она.
– Мацумото, где то, зачем я тебя на грунт и посылал? – весь словно Божия гроза, и неважно, что едва достаёт до её подбородка – всё равно ужас внушает. Капитан же, внезапно бледнеет Мацумото. И как она раньше себе в этом отчёта не отдавала?
– А я… а я просто… – умение заболтать кого угодно чуть ли не до смерти внезапно куда-то пропало. У отступавшей к стене Рангику осталось только одно – острое желание выжить.
– Что ты купила на этот раз? – грозно спросил Тоширо, уже нащупывая рукоять занпакто. Пока лейтенант отступала, он, соответственно, наступал, шаг за шагом – хоть это желание и из области фантастики, но ему очень хотелось порой пробудить спящую непробудной дрёмой совесть рыжеволосой.
– А я… я… я… – Рангику упёрлась спиной в стенку и нервно сглотнула – путь к отступлению был безнадёжно отрезан капитаном, стоящим в двух метрах. Кажется, это был чуть ли не первый раз, когда она мысленно посетовала на свою грудь, сокращавшую расстояние.
– Я спросил, что ты купила? – уже по слогам произнёс капитан, приближаясь к своей подчинённой. Когда между ними осталось не больше пятидесяти сантиметров (верьте мне, с линейкой бегала)– ему показалось, что он услышал немного терпкий апельсиновый запах. Он потряс головой – точь-в-точь, как в детстве, когда приходила Момо. Всегда с апельсинами, и смеялась, и…
– Д-духи, – вдруг обнаружилась у Рангику способность к заиканию. Просто вдруг подумалось – вызовет ли он Хьёринмару, или же убьёт её подручными средствами.
Когда Тоширо приблизился вплотную, Мацумото закрыла глаза, впервые в жизни начиная молиться главнокомандующему Ямамото, уже ожидая чего угодно, но…
…но только не того, что произошло.
Её шеи коснулись неожиданно тёплые губы, и Рангику застыла, как изваяние. Хитсугая втянул в себя воздух, деловито привлёк к себе лейтенанта и, с трудом достав, поцеловал её в щёку.
Когда же тайчо отошёл, Рангику громко и шумно выдохнула. Её поразило то, что он… улыбался.
– Вкусный запах, – сказал Тоширо, рассеяно скользя взглядом по документации.
