Автор: Tsukuri no Rin
Фендом: Vocaloid
Пейринг: Лен/Рин; Мегурине Лука, Шион Кайто, парочка своих и массовка.
Рейтинг: R
Жанры: Гет, Ангст, Драма, Повседневность, POV, AU, Songfic, Эксперимент, Учебные заведения
Предупреждения: OOC, Нецензурная лексика, ОМП, ОЖП, Underage
Размер: Миди
Статус: в процессе
Размещение: Неа, низя! Но спросите на всякий пожарный, вдруг передумаю.
От автора:
Как-то я создавала заявку на эту тему, но с другой парой. Сейчас меня приспичило самой попробовать. Поглядим, что получится.
- Тема оригинальностью не блещет. Учитель/ученица. Старая история с новыми именами. Прошу учесть это, прежде чем ткнуть меня носом в избитость сюжета.
- Рин и Лен здесь не родственники.
- Планировала публиковать позже, но тупо забыла поставить галочку "черновик" ><'
Описание: Почему? Почему, черт возьми, из всего населения Токио, мне нужно было встретить именно его и именно сейчас? Зачем он снова появился в моей жизни?
Что произошло
- Ну просто зашибись! - "обрадовалась" я. Плановый поход в магазин грозил закончиться заплывом. Вот объясните мне, каким местом работают метеорологи, если не могут нормально составить прогноз погоды? Хоть бы один заикнулся, что днем ожидается дождь! Но нет же, «ясно, без осадков». А в итоге ливень. И не просто ливень, а репетиция всемирного потопа. И это в апреле, когда до золотой недели остались считанные дни! Чтоб им всем икалось до следующей пятилетки. Фыркнув и убрав мешающуюся прядь волос за ухо, я оглядела масштабы бедствия. Неутешительный вид. Дождь даже не лил, он стеной стоял, не давая разглядеть, что там впереди даже с пары метров. Повезло отцу, он вот с собой взял зонт, единственный целый у нас дома. Прям как чувствовал. Может, мне у него в следующий раз погоду спросить?
- Ого, вот это потоп! - присвистнул подозрительно знакомый голос сбоку. Я вздрогнула и тут же схлопотала табун мурашек по всей спине. Его я ни с кем не спутаю.
- Здравствуйте, Кагамине-сенсей, - придя в себя от неожиданного счастья, свалившегося на мою голову, я поклонилась возникшему рядом парню.
- Привет, - весело отозвался он. - Как тебе погодка?
- Волшебно, - хмыкнула я, посмотрев на скрывшуюся под водой дорогу. - Одно огорчает, я плаваю как топор.
- Да, обидно, - согласился мой учитель. - Может, тебя проводить? У меня зонт есть. - По сравнению с этим, дождь был не таким уж и неожиданным. Я вопросительно посмотрела на собеседника, а тот, видимо решил, что я ему не поверила, и продемонстрировал мне складной зонтик.
- Эм-м, - я снова поправила непослушную прядку, - спасибо, но не стоит. Пока мы до меня дойдем, даже зонтик не спасет. К тому же, у нас там дорогу перекопали – увязнем по колено.
- Ну, тогда предлагаю переждать это стихийное бедствие…
- Я тоже об этом подумала.
- …у меня, - закончил свою мысль учитель. Ох уж эта моя привычка перебивать. Не доведет она до добра.
- Чего? – вырвалось у меня. Нет, я, правда, решила, что ослышалась из-за шума дождя, но судя по улыбке сенсея, он уже придумал из каких кружек чаем будет поить.
- Не торчать же тут, в самом деле, - он почесал нос. Хм, смущается? Это мне тут смущаться надо! – До меня ближе. А как дождь поутихнет, пойдешь домой.
Если подумать, резон в его словах был, но я и к нему в квартиру, опять? Впрочем, поразмыслить над целесообразностью сего мероприятия мне не дали. Лен-сенсей уже успел забрать у меня пакет с покупками и подталкивал к ступенькам.
-Ну что? – спросил он, поймав мой слегка ошарашенный взгляд. – Я все еще твой должник, между прочим. - Я уже открыла рот, чтобы возразить, но в этот момент мы шагнули под дождь и мои слова все равно не были бы услышаны. Пришлось послушно идти рядом, перепрыгивая лужи и ручьи. Да и не особо я сопротивлялась, если честно. А уж когда я оказалась в теплом и сухом помещении, мне вообще все стало до той самой звезды. Главное, что здесь не лило со всех сторон, ведь зонт хоть и был, он мало помог и в итоге что я, что учитель промокли с головы до ног.
- Фокус не удался, - горестно вздохнул блондин, стряхивая воду с волос. – Ты сильно вымокла? Проходи, сейчас чайник поставлю.
- У меня же ноги мокрые, - я шмыгнула носом, глянув на свои старенькие кеды.
- У меня тоже, - парень пожал плечами и прошел мимо, тем самым как бы говоря «не заморачивайся, хуже все равно не будет». Ох, как он был не прав. Хоть пока никто из нас об этом и не догадывался.
- Ты чай с сахаром пьешь? – через четверть часа, я уже куталась в большое полотенце, сидя на диване, а хозяин квартиры колдовал на кухне.
- Угу, две ложки, - отозвалась я со своего места, украдкой наблюдая за парнем. Он уже успел переодеться в домашнее, и явно чувствовал себя намного лучше в уже знакомой мне старой футболке, которая была вся в пятнах, как оказалось, краски.
- Ты хоть согрелась? – вздрогнув, я спустилась с небес на землю, удивленно посмотрев на сенсея, что уселся рядом. Когда он успел вернуться в комнату? Надо поменьше в облаках витать.
- Немного, - я кивнула и взяла протянутую кружку. – Спасибо.
- Да не за что, - он сделал глоток горячего напитка и откинулся на спинку дивана. – Слушай, а тебя дома не потеряют?
- Вы зачем меня пугаете? – я поежилась, вжимая голову в плечи. Хоть я и была уверена, что никто меня искать не станет, по крайней мере, до завтрашнего вечера, после таких вопросов волей неволей начинают одолевать сомнения.
- Пугаю? – удивился сенсей. – Я что-то не так сказал?
- А Вы забыли, какой у меня отец? – вспомнив ту единственную их встречу мне опять стало стыдно.
- Ну, по одной встрече сложно судить, - немного подумав, ответил парень. – Но, если сложить два и два, картина неутешительная.
- Угу, - я повертела в руках чашку и посмотрела на своего учителя. – Он у меня слегка старомоден в плане воспитания.
- Интересно, получается, - блондин вдруг улыбнулся, почесав в затылке и уткнувшись взглядом в свою кружку, - реакции отца ты боишься больше, чем находиться наедине со взрослым парнем?..- Непривычно тихий и серьезный тон, снисходительная полуулыбка и потемневшие голубые глаза заставили сердце замереть на пару бесконечно-долгих мгновений, чтобы в следующую секунду пустить его в бешеный пляс. Моргнув, я вздрогнула, моментально покраснев до кончиков ушей, и выронила кружку, заливая чаем и без того мокрые штаны с футболкой. Надо бы встать и извиниться, а после уйти в ванную, но руки дрожали, и я даже пальцем пошевелить не могла. Что это сейчас было? Что за вопросы такие?.. Сбоку послышался вздох, после чего хозяин квартиры и виновник моего нынешнего состояния поднялся с места и ушел на кухню, откуда вернулся уже с полотенцем. Медленно приблизившись, будто боясь спугнуть, он опустился на корточки и осторожно стал промакивать быстро впитавшуюся в одежду влагу.
- Не обожглась? – снова этот тихий голос, пробирающий до мурашек. В горле, несмотря на недавнее чаепитие, пересохло, а язык отказывался слушаться. Все на что меня хватило, это непонятное мычание.
- Я тебя напугал? – спросил сенсей, задержав чуть дольше нужного руку с полотенцем на моей футболке.
- Нет, - я, наконец, смогла вернуть способность к разговору и отрицательно помотала головой. Хотя, кого я обманываю? Несмотря на все свои фантазии, происходящее, не походило ни на одну из них. Это было очень волнующе, буквально до дрожи в руках и ногах, и он прекрасно это чувствовал. – Это скорее, не… неожиданно.
- Что есть, то есть, - усмехнулся парень. – И все-таки? – он отложил полотенце и посмотрел прямо в глаза. Ждет ответа. Ни намека на шутку или смех. Серьезный, немного взволнованный пристальный взгляд заставлял забывать все слова, до этого вертевшиеся на языке.
- Мне нужно Вас бояться? – тихо спросила я, опуская голову и надеясь таким образом избежать прямого взгляда. Не вышло. Уже через секунду я почувствовала осторожное прикосновение к своей щеке, после чего учитель мягко, но настойчиво приподнял мое лицо за подбородок, вновь установив зрительный контакт.
- Нет, не нужно, - последовал ответ. – Но, ты ведь уже не маленькая, должна понимать, что к чему. - О, я понимала. Ну, я так думала во всяком случае. На самом же деле смысл происходящего до меня пока не дошел. Может это у меня просто шок?
- Я понимаю.
- Поделишься мыслями на этот счет? – легкая улыбка и вот уже его руки сжимают мои, успокаивающе поглаживая большим пальцем. – Я же не слепой и вижу достаточно, чтобы сделать определенные выводы.
- Тогда зачем?.. То есть, почему я? В классе все девочки… И Вы никогда не… - я окончательно разволновалась, руки вновь задрожали, как в лютый мороз, а на глаза навернулись слезы. Какая же я трусиха.
- Ты – не все. Это раз, - отняв одну руку, он, все также осторожно, утер готовую сорваться с ресниц слезу. – Видеть и не обращать внимания – две разные вещи. Это два. И я могу ошибаться, это три, - в тот момент мне очень хотелось, чтобы он перестал смотреть на меня с такой заботой и нежностью во взгляде. - Но знаешь, будь я хоть трижды твоим учителем, Япония не та страна, где ученицы приносят лекарства и завтраки своим преподам.
Я молчала, кусая губы и не зная, что можно было ответить. Да и что тут скажешь? Прав же. Забота о приболевших учителях не входит в обязанности учеников. А если бы хоть кто-то из его фан-клуба испытывал к нему что-то большее, чем слепое обожание, они бы первые проявили инициативу. Но по иронии судьбы эту самую инициативу, которая сами знаете что делает с инициатором, проявила та, кто до последнего отрицала наличие каких бы то ни было чувств к этому человеку.
- Я не хочу давить на тебя и принуждать к чему-то, - продолжил парень передо мной. - Единственное, о чем я хочу попросить – подумай и реши, чего именно ты хочешь. И скажи мне о своем решении.
Чего я хочу? Почему-то до того момента я не особо над этим задумывалась. Опустив взгляд на наши руки, я постаралась найти ответ на поставленный вопрос. Суть тут явно не в том, что я хочу получить на день рождения. Чего. Я. Хочу? Да и хочу ли вообще, или я ничем не отличаюсь от остальных его обожателей? Нет, я определенно не считаю себя таковой. Девочки в школе старались узнать о нем как можно больше, чтобы соответствовать его предпочтениям в книгах, музыке и даже по внешнему виду, с дотошностью сыщиков выспрашивая об этом на уроках. А я еще тогда говорила самой себе, что никогда не стала бы подстраиваться под кого-то ради сомнительной симпатии. Мне бы хотелось, чтобы этот кто-то заметил меня такой, какая я есть… Окей, с последним пунктом проблем нет, и этот факт очень греет душу и самолюбие. Но. Заметил он меня, а дальше что? По законам сёдзе после этого следует конфетно-букетный период, поцелуи и обнимашки украдкой, которые в итоге приводят к своему логическому завершению весь этот спектакль. Но в жизни все не так. А самое главное «не так»: мне 16, а ему 25 и он мой учитель. И это довольно серьезная проблема, которую я отчего-то не воспринимала всерьез вплоть до этой минуты. Сенсей ведь не зря упомянул о том, что он уже взрослый. Он прекрасно знает, чего хочет, и чем ему грозят такие отношения, потому и спрашивает, действительно ли мне это нужно, или это обычное увлечение. Я не знаю. Не знаю насколько у меня это серьезно. Знаю лишь, что хочу его обнять, хочу прикоснуться к волосам и проверить мягкие они или колются как иголки у ежика... И если уж совсем честно, то хотела бы почувствовать его дыхание на своих губах и его прикосновения на своей коже. Ужасно звучит, правда? Но это то, в чем я ничуть не сомневалась. Знаете, что это значит? Это значит, что я хочу взрослого малознакомого мне парня. И тот факт, что это вполне может произойти, меня не то что не пугал, а завораживал и притягивал, как огонь мотылька. Осталось самое сложное: озвучить свое решение. Но как это сделать, если я даже думать об этом, не краснея, не могу?! Лицо уже огнем горит от стыда. Как я должна ему сказать о том, что совсем не против того, о чем он говорит?
- Рин? – наверное, я слишком долго молчу, раз сенсей так обеспокоенно смотрит. И как непривычно слышать от него обращение по имени. Но очень приятно.
- Я… И-извините, я задумалась, - вздохнуть поглубже, собраться с духом и посмотреть на него. – У меня есть… ответ.
- Уже? – Кагамине явно не рассчитывал получить его сегодня же, о чем свидетельствовали округленные глаза и удивленно изогнутая бровь.
- Угу, - неуверенный кивок – я…
По ходу, лампочка, освещавшая комнату, не выдержала такого накала страстей и, подмигнув напоследок, потухла, погрузив комнату в приятный полумрак.
- Ну здорово, - поднявшись на ноги, фыркнул парень, что сделало его еще больше похожим на ежика, - еще и свет вырубился.
Скорее всего, он просто хотел сходить проверить есть ли электричество в других помещениях, но стоило ему отпустить мои руки, как у меня случился приступ паники. Жутко перепугавшись, что он передумал, что ему надоело ждать и сейчас он уйдет, я резко подорвалась, хватая его за руку. Парень, не ожидавший такого маневра с моей стороны, стал заваливаться назад. Хорошо, что он успел развернуться, выставить свободную руку вперед и упереться ею в спинку дивана, иначе просто-напросто придавил бы меня. Теперь, получалось, что он навис надо мной, расставив руки по обеим сторонам от моей головы, а я просто таращилась на него, прижимая руки к груди и не зная, то ли извиняться, то ли продолжать прерванный лампочкой разговор. Сам учитель молчал и, кажется, даже дышать перестал. Пусть света не было, но его глаза я видела и просто не могла оторвать взгляд. Даже в полумраке был виден неприкрытый интерес, волнение и что-то такое, отчего в низу живота медленно поднималась горячая волна непонятного щекочущего чувства.
- Ты уверена в своем решении? – ответ на вопрос «хочу-не хочу» он похоже и без меня увидел.
- Если Вы и дальше будете задавать такие вопросы, я ни в чем не буду уверена, - неожиданно даже для себя, выдала я, надув губы. Нет, ну правда, почему нельзя просто поверить на слово? Ситуация, конечно, не самая стандартная, но это же не значит, что я совсем ничего не понимаю.
- Извини, - улыбнулся парень, на секунду склонив голову и скрыв глаза за челкой, а после снова посмотрев на меня. Кажется, он не был до конца уверен, что я соглашусь. – Я рад.
- Вы уверены? – да, я злопамятная.
- Более чем, - ответил мой любимый учитель и в следующий момент, согнув руки в локтях, быстро сократил расстояние между нашими лицами, легким прикосновением теплых губ исполняя одно из моих желаний. Даже ожидая чего-то подобного, я не была готова к такому. Не говоря уже о том, что никакого опыта в поцелуях у меня не было. Сердце зашлось в бешеном ритме, кровь прилила к вискам и голова начинала потихоньку кружиться. Я понимала, что надо ответить, но на меня столбняк напал, не иначе, ибо пошевелиться я не могла, боясь все испортить. Но я зря переживала, учитель наверняка понимал мое смятение и сам старался сделать все, чтобы не напугать неосторожным движением. Он нежно коснулся щеки ладонью и большим пальцем провел по скуле, задержав внимание на подбородке, чуть надавив, чтобы я приоткрыла рот. Я послушалась, и парень, проведя языком по нижней губе, тут же углубил поцелуй, делая его по-настоящему страстным. Другой рукой, он накрыл мои, все еще сжатые у груди, руки, отцепляя их от полотенца, в которое я продолжала кутаться. Теперь оно лишь мешало и, за ненадобностью, было отброшено куда-то в ноги. На самом деле, оно было призвано не столько согреть и высушить, сколько прикрыть то немногое, что просвечивало сквозь влажную ткань. Да, мне особо нечем похвастаться в этом плане, но это не значит, что можно не париться на этот счет и щеголять в таком виде по чужой квартире. А учитывая происходящее, комментарии просто излишни. К тому же, говорить, и даже думать, в этот момент было проблематично. Согласитесь, сложно сосредоточиться на чем-либо, когда тебя так нежно целует любимый человек. Когда от нехватки воздуха кружится голова и разрывает легкие. Когда его рука осторожно гладит по щеке, проводит дорожку по линии шеи и, практически невесомо коснувшись груди, спускается к животу, пробираясь под футболку. Горячие руки на холодной коже - это изумительное ощущение. Либо я слишком замерзла и переволновалась, либо он действительно был таким горячим. Мне казалось, что везде, где он меня касается, остаются маленькие ожоги, которые продолжали греть там, где секунду назад были его пальцы. Если честно, я до сих пор не могу сопротивляться, стоит ему меня обнять или просто погладить по щеке, но хрена с два я ему в этом признаюсь! А тогда, тогда я не знала, куда себя деть от смущения, что порой перебивалось более уверенным в себе желанием получить то самое, пока неизвестное мне «нечто». Я, уверенная в своих желаниях, уже через секунду вновь терзалась сомнениями в том, чего же я хочу в итоге. Но так ни к чему и не приходила, полностью сосредоточив внимание на ощущениях. Я позволяла целовать себя, касаться там, где никто другой прежде не прикасался, и получала от этого удовольствие. Пока парень отвлекал меня поцелуем, который из нежного и неторопливого на какой-то миг становился жестким и требовательным, в следующую секунду вновь даря ощущение почти безумного трепета, мне было плевать на все и всех. Но стоило блондину прерваться, чтобы перевести дыхание, как сомнения вместе со смущением были тут как тут, подначивая оттолкнуть и убежать подальше от этого человека. Я не убежала. И даже осмелела настолько, что смогла прикоснуться к его лицу, чем явно его удивила. Но учитель не был против, даже наоборот, прикрыв глаза, он прижался щекой к моей, все еще слегка дрожащей, руке и потерся об нее словно большой кот. Разве что не мурчал. Зато глаза его очень походили на кошачьи. Такие же лениво прищуренные и не менее хитрые. Мне казалось, что он видит меня насквозь и знает, о чем я думаю. От этих мыслей становилось жутко стыдно, лицо начинало гореть огнем и появлялось трусливое желание отвернуться. Но не получалось. Оторвать от него взгляд было просто непосильной задачей.
- Ты еще можешь сказать «нет», - тихо сказал блондин мне на ухо, чуть задевая мочку губами. В голосе отчетливо слышались отголоски переживаний и опасения, что я все-таки откажусь, чего, судя по его состоянию, тому совсем не хотелось. Меня это в какой-то мере успокаивало: значит, не я одна так волнуюсь.
- Не могу, - также тихо ответила я, в тайне радуясь, что он не видит выражение моего лица. Суть происходящего постепенно до меня доходила, и я начала откровенно трусить. Каким бы любимым не был человек рядом с тобой, в первый раз это всегда волнительно, а в моем случае еще и страшно. Ведь это Лен-сенсей у меня первый, а не я у него.
Кажется, мой ответ вполне удовлетворил блондина, судя по его облегченному вздоху и ласковому прикосновению губ к виску. Назад пути нет.
«И ты с самого начала знала: все будет так…» - пропели моя Фантазия-извращенка вместе с Внутренним Голосом. Как всегда, не в бровь, а в глаз. Слова из песни точно описывали то непонятное предостерегающее чувство, которое возникло у меня еще при встрече у магазина. И, в свое оправдание, могу сказать, что я пыталась отказаться. Слабо, но пыталась. Сейчас же, когда все сказано и решено, идти на попятную бессмысленно. Да и без футболки, с приспущенными штанами, это как минимум, неудобно. Никогда не думала, что могу столько краснеть, и никогда не считала, что футболка, как предмет одежды, очень много значит. Что уж говорить о штанах?
«Как-то, нечестно это, - нахмурилась дамочка в моей голове. Пока я пребывала где-то вне зоны доступа, моими мыслями рулила она. – А сам он раздеваться не собирается что ли?..»
Вообще-то, я была полностью согласна с ней. Согласитесь, очень неловко, когда на тебе остались лишь трусики, а на парне все и даже носки. Я, лежа все на том же диване, старалась не выглядеть загнанным зайцем. Получалось из рук вон плохо, потому как сенсей то и дело успокаивающе улыбался, что-то говорил и гладил по волосам, лицу, губам. Все это он делал для того, чтобы я расслабилась и убрала руки, которыми я (перед этим закусив губу, чтобы не дай бог не расплакаться), все же прикрыла грудь.
- А говорила, что не боишься, - улыбнулся Лен, стягивая с себя футболку, и откидывая ее в сторону. Слава богу, что он снял ее лишь сейчас. В ином случае, я бы просто не смогла находиться рядом с ним, сними он ее раньше. Я знала, что с фигурой у него все в порядке. Не слишком худой, но и не качок, парень обладал поистине соблазнительным телом. И сейчас, это тело было в моем распоряжении, хоть я и не понимала всей прелести своего положения.
- Я не боюсь… - кое-как оторвав взгляд от идеально-гладкой на вид кожи парня, я посмотрела ему в глаза. – Вас я не боюсь. – Учитель на это лишь усмехнулся и протянул свою руку к моей, намереваясь отцепить ее от укрываемой территории.
- Не зажимайся, - прозвучала полупросьба-полуприказ – не нужно себя стесняться.
«Ишь ты блин. Тебя бы на мое… в смысле ее… место!» - продолжала возникать все та же личность, пока я зачарованно наблюдала, как мой любимый берет мою руку и кладет к себе на грудь. Теплый, даже горячий. Я неуверенно прочертила линию от ключицы до пупка, не осмелившись зайти дальше. А кожа у него действительно гладкая, без единого изъяна, и к моему удивлению без какого-либо намека на волоски. То же касалось и лица. Несмотря на его возраст, создавалось впечатление, что Лен-сенсей вообще не знаком с таким понятием как «бритье по утрам». Из-за этого было обидно. Ведь даже я уже знала, что значит приводить себя в порядок с помощью такого нехитрого приспособления, как бритвенный станок. Вот вчера как раз… И тут я покраснела, наверное, рекордным оттенком помидорного цвета. Вчера я была в ванной и «приводила себя в порядок». Везде. Вы же понимаете о чем я, да? В моей шестнадцатилетней голове почему-то прочно засела мысль, что это неприлично. Хотя на самом деле, парни просто без ума, когда девушка бреет не только ноги и подмышки. За исключением некоторых извращенцев. Вот только тогда эта мысль меня не посещала, и мне было жутко стыдно еще и за этот пунктик. Лен наверняка не понимал, отчего именно я смутилась на этот раз, вновь приняв все на свой счет. А я, так увлеклась ощущением теплой кожи под пальцами, что не заметила, как моя вторая рука уже перекочевала в руки моего любимого, который с невероятной нежностью покрывал поцелуями ладонь, заставляя жмуриться и вздрагивать от сладостно-щекотного¬ чувства, каждый раз, когда он слегка прикусывал кончик пальца. Никогда бы не подумала, что может быть столь приятно и щекотно одновременно от прикосновения губ и языка к кончикам пальцев. Оставив в покое ладонь, парень двинулся дальше, легко касаясь губами кожи на предплечье, плече, ключице, шее. А на десерт – губы. Склонившись ко мне, практически улегшись сверху, он снова целовал, даря еще один пьянящий, поцелуй, что уже не был таким нежным как в начале. Теперь в нем чувствовалась страсть и неприкрытое желание того, кто сводил с ума своими обжигающими прикосновениями. Я все еще смущалась, но уже более смело отвечала, чувствуя, что простых ласк и касаний становиться мало. Дыхание давно сбилось, сердце стучало как бешеное, будто стараясь, чтобы его было слышно всем вокруг, а в низу живота поселилось неприятное, горячее чувство, которое буквально требовало большего, намного большего, чем есть сейчас. Я тоже разделяла желания своих внутренних жителей и чувств. А еще, я, к своему стыду, чувствовала, что между ног было очень влажно, и что учитель испытывает примерно те же ощущения, судя по тому, как он все чаще прижимался ко мне бедрами. С этого момента, к моим внутренним существам присоединился Страх, принеся с собой подтверждение и осознание того, что это уже не шутки и сегодня кое-кто повзрослеет.
Я упустила момент, когда он, шепнув мне на ухо что-то про то, чтобы я не боялась, провел рукой от груди до живота, на секунду замер, после чего, прижав меня к себе, медленно подцепил пальцами резинку белья, касаясь нежной кожи самого интимного места. Я инстинктивно дернулась, пытаясь избежать касаний чужих пальцев, но мне, естественно, никто этого не позволил. Свободной рукой Лен поймал мою, которой я пыталась оттолкнуть его другую руку, и завел за голову, прижав к шершавой обивке дивана. Сам он в этот момент неотрывно смотрел мне в глаза, будто гипнотизируя и отвлекая от своих действий. Его осторожные поглаживания немного успокаивали, усыпляя бдительность, поэтому, когда его пальцы, не встретив должного сопротивления, скользнули ниже, раздвигая влажные от моего желания нежные складки, моментально проникая глубже, туда, где уже давно все горело от нетерпения и возбуждения, я снова попыталась вырваться. Но почти судорожный вздох парня, на секунду прикрывшего глаза, заставил замереть и прислушаться к его участившемуся дыханию и сердцебиению, которое я могла чувствовать, даже не прикасаясь к нему. Видя его таким, невольно начинаешь думать, что можешь вертеть им, как только пожелаешь. Но когда он вновь посмотрел на меня, я поняла, что пропала. Он не отступит и не отпустит. Во взгляде темных, сейчас почти черных, глаз не было ничего кроме едва сдерживаемого желания. Это и льстило и пугало. Такого его я не видела, и вряд ли видел кто-либо еще, кроме его пассий. Где-то глубоко в подсознании кольнула ревность и тут же затихла, решив не отвлекать меня от более важных вещей. Его пальцы творили что-то невозможное. Гладили, ласкали, осторожно сжимали, разгоняя по венам нарастающее возбуждение. Не переставая ритмично двигать рукой, он отрывисто поцеловал меня в губы, нос, щеку, шею, спускаясь ниже, к груди, прихватив губами чувствительный сосок, заставляя покрыться мурашками, ощутив теплый язык на чувствительной коже. Я отказывалась верить, что это происходит со мной. Слишком волнующе, слишком желанно, слишком пошло. Слишком страшно. И своего пика страх достиг, когда Кагамине достиг предела своего терпения. С явным трудом он убрал руку из трусиков и, оторвавшись от моей груди, парень, тяжело дыша, уселся у меня в ногах, немного неуклюже стягивая с меня мешающийся клочок ткани, вызвав у меня странную смесь обиды, разочарования и облегчения. К тому моменту мой мозг практически не соображал, отзываясь лишь на определенные слова и действия. Лен в это время немного шальным взглядом осмотрелся, после чего наклонился ко мне, целуя в нос и попутно шаря рукой между диванными подушками. Целью его поисков был маленький, блестящий в тусклом свете квадратик из фольги вполне определенного назначения.
«Интересно, он всегда там презервативы прячет, или он изначально планировал так вечер провести?..» – озадачилась моя Фантазия, на которую тут же зашипели Страх, Смущение и Внутренний голос, которые тоже наблюдали за действиями парня, «мол, заткнись и не мешай». Будучи в меньшинстве, она подчинилась, впрочем, ничуть не пожалев. Зато я не знала, куда глаза девать. С одной стороны я очень хотела увидеть его полностью обнаженным, а с другой мне не хватало смелости посмотреть на его руки, которые ловко разорвали упаковку и теперь…
«Нет, не могу я туда смотреть! Как-нибудь уж обойдусь без знаний о том, как надевается презерватив!..» - решила я, смотря куда угодно, но не туда, поджимая губы и невольно сжимая колени. Боже, что же я творю?! - Бог не ответил. Или может его ответом был очередной поцелуй со стороны моего учителя? Он, мягко, но настойчиво развел мои ноги в стороны, лег сверху, легко целуя в губы и прижавшись лбом ко лбу.
- Попробуй расслабиться, хорошо? – слегка дрожащим голосом, попросил он, обжигая щеку и шею прерывистым дыханием. Я проглотила слова о том, что это в принципе невозможно. И о том, что этой своей просьбой он лишь сильнее расшатывает мою уверенность в правильности своего решения, которое правильным никогда и не было. В конце концов, как бы я не храбрилась, Лен видел, что мне страшно и, как мог, пытался отвлечь меня от тяжелых мыслей. Обняв так крепко, что я с трудом могла дышать, сенсей на секунду замер, после чего глубоко вздохнул и резко двинул бедрами, одним движением полностью проникая внутрь.
Я не буду врать про то, как хорошо мне было. Фигушки. Я не знаю, кем должен быть парень и под чем должна быть девушка, чтобы сделать первый раз таким волшебным, как его описывают в любовных романах. Хотя, может это я такая неправильная, физиология там и все такое? Мне было больно. Так больно, что после первого же его толчка я хотела, чтобы он остановился и оставил меня в покое, забыв об этой изначально неправильной затее. Да, это было трусливо с моей стороны, но я ничего не могла с собой поделать. Я не настолько сильная, чтобы улыбаться, когда внутри все огнем горит и явственно чувствуется разрыв той самой преграды, что отделяет девочек от девушек. Прикусив кожу на запястье, и запрокинув голову, я молча глотала слезы, стараясь не закричать, привыкнуть и не думать о боли, тупым ножом режущей внизу живота.
- Рин, - его неуловимо изменившийся голос с трудом достигал моего сознания сквозь плотный поток самых разнообразных мыслей, мечущихся, словно напуганные птицы в клетке. Вся веселость исчезла, уступив место взрослому, по-настоящему соблазнительному тембру. Низкий, немного хриплый, в то же время мягкий, успокаивающий, подчиняющий своей воле, он отвлекал и заставлял сосредоточить все внимание на своем хозяине. Его хотелось слушать и слушаться. – Посмотри на меня. - Он просил невозможного. Не удержавшись, я всхлипнула и помотала головой. Нет, я просто не смогу этого сделать. Не сейчас. И не в ближайшие недели, а то и месяцы, точно. Не могу. Слишком стыдно и слишком больно, чтобы показать ему, что я чувствую.
- Я знаю, что тебе больно…
«Да ладно, блин! Как догадался?..»
- Прошу, потерпи, это скоро пройдет…
«Мне не нужно скоро, мне нужно сейчас!..» - от его слов мне только еще больше хотелось плакать. Я чувствовала себя пациентом у психолога, который старался убедить меня в том, что я все придумала и эту боль в том числе. И все же, тот, кому я так легко позволила завладеть сначала своими мыслями, а теперь и телом, был куда умнее меня и прекрасно знал, или догадывался, что я могу испытывать в этот момент. «Он». Смешно, но я даже не знала, как его теперь называть. Вроде уже не учитель, но и не друг, и уж тем более не парень, в романтическом смысле этого слова. Партнер – самое подходящее определение. Ведь я так же не знала, что последует после этой близости. Точнее, не хотела думать об этом. И правильно. Ведь если бы я хоть на секунду предположила, во что все это выльется в конечном итоге, то и на пушечный выстрел не подпустила бы его к себе. А в тот момент, я все же постаралась взять себя в руки. В конце концов, он давал мне возможность отказаться, но я с упрямством того барашка из басни отмела этот вариант, разрешив ему приоткрыть для меня дверь во взрослый мир. А боль, ну, с детством всегда больно расставаться. Блондин продолжал двигаться во мне, не забывая целовать, обнимать и говорить всякие нежные глупости. Лишь под конец, когда он перестал сдерживаться и его движения стали резче, грубее и быстрее, я на долю секунды почувствовала зарождающееся где-то внутри чувство, похожее на эйфорию вперемешку с адреналином от прыжка с тарзанки. Но всего лишь на долю секунды.
Дождь уже кончился, и снаружи были слышны лишь звук капель, срывающихся с крыш и прочих строений, да плеск воды из луж, по которым проезжали машины. А вот света так и не было. Но я считала, что так даже лучше. Посмотреть ему в глаза я бы не смогла при всем своем желании. Он лежал рядом на так и не разложенном диване, прижимая меня к себе и гладя по плечам. А я находилась в какой-то прострации граничащей с депрессией и пыталась разобраться в себе и том хаосе, что творился в моих мыслях и душе. Спасибо хоть никто из особо наглых жителей моего подсознания больше не лез со своими комментариями.
- Как ты? – ткнувшись носом где-то в области ключицы, немного виновато спросил мой… кто? Все еще учитель, или уже нет? Мне было лень даже отвечать. А отвечать правду совсем не хотелось. Но врать ему не хотелось еще больше.
- Нормально, - на самом деле было хуже, чем «нормально». Но не говорить же ему, что у меня между ног, будто крупной наждачной бумагой прошлись с особым старанием. Зато, к плюсам ситуации можно было отнести то, что отсутствие щетины на лице и волос на груди компенсировалось их наличием в единственно важном месте. Сомнительный плюс, но хоть что-то.
- Может тебе ванну набрать? – тем временем предложил блондин, нежно перебирая пальцами пряди волос. Я отрицательно качнула головой, все еще не решаясь поднять на него взгляд. – Рин?
- М? - как же мне нравится когда он зовет меня по имени.
- Ты не жалеешь?
«Да он издевается!»
- Вам обязательно задавать такие вопросы? – насупилась я, прекратив разглядывать его грудь и подняв-таки на него все еще красные от слез глаза.
- Нам? – переспросил учитель, согревая и вызывая волны мурашек своим дыханием. – Нам – нет. А вот мне очень важно знать наверняка.
- Нет, не жалею, - ответила я и добавила – а если Вы снова спросите уверена я или нет, я Вас ударю.
- Меня зовут Лен, - улыбнулся парень. Видимо, его позабавила моя реакция.
- Я знаю, - буркнула я, прекрасно понимая, к чему он клонит.
- Тогда перестань выкать, - он легонько щелкнул меня по носу, тут же целуя пострадавшее место. – Сейчас это, как минимум, не уместно.
- Не могу.
- А ты попробуй, - настаивал он. – Ты смогла мне довериться, но не можешь назвать по имени?!
- Не все же сразу, - чуть подумав, сказала я. Не очень убедительно вышло.
- Теперь я понимаю, что значит «женская логика», - развеселился парень, растрепав мне волосы.
[/i]«Ага, в жопу логику, как говорит Лу…» - подумала я, пожав плечами. - Это сложно.
- Ладно, хорошо, - вздохнул Лен, признав поражение. – Но пока мы вдвоем, я бы хотел слышать свое имя, а не обращение к учителю. – И все равно последнее слово оставил за собой. Вот и кто он после этого?
- Угу, - как говорится, улыбаемся и машем, или, как в моем случае, невразумительно мычим и киваем.
- Ты можешь остаться? – неожиданно спросил он – Или тебе нужно домой?
- Папа на работе. Вернется только завтра к вечеру, - промямлила я, поглубже завернувшись в одеяло, как бы намекая, что уходить совсем не хочу. А вот думать о том, что со мной сделает отец, если узнает об этом, реально было страшно. Вот только развить эту мысль мне не дали, нежным поцелуем вырывая из объятий страха и забирая в куда более прекрасное место.
Несмотря ни на что, я считала (и до сих пор считаю) этот вечер одним из самых лучших в моей жизни.
