Название: Fighting Emotions или Поглощённая Страстью
Автор: Natsumi
Бета: Отсутствует
Фандом: Naruto
Категория: Гет
Жанр: Ангст, экшн
Пейринг: Итачи\Микоми (OFC)
Персонажи: Большинство персонажей "Naruto”, в частности Саске, Дейдара, Тсунаде...
Рейтинг: NC-17
Дисклаймер: Все права на использованных персонажей принадлежат Кишимото Масаши
Предупреждения: Смерть ОС, IC, лимон, грейпфрут, спойлеры, макси.
Содержание: Идеальная, казалось бы, шиноби, следующая всем канонам и правилам своей профессии, оказывается в эмоционально-неустойчивом состоянии по причине появления одного, определённого человека. История о том, как хладнокровная куноичи проигрывает своим эмоциям и становится с головой поглощена ими – жизнь её рушится. Оказывается, она вовсе не идеальна, а совсем наоборот. Быть идеальным снаружи не значит быть идеальным внутри Прочтите – узнайте всё сами.
Статус: Не закончен

Саске с интересом наблюдал за тобой. Семьдесят два часа беспрерывных воспоминаний подошли к концу, и он просто выжидал. Выражение твоего лица так хотелось запечатлеть на память: полное страданий, ужаса, боли… Да, именно этого он и хотел – поделиться с кем-то этой болью, потому что в нём её был уж океан, который топил его с каждой волной всё глубже и глубже. Конечно, сам Саске этого не признает, но всё это напускное удовольствие, которое он черпал от твоих пыток – было пустым и ненастоящим. Ему не стало лучше внутри, только снаружи. Удовлетворив своё самолюбие и самоутвердившись в очередной раз, он не сделал ни шагу вперёд к самопознанию или проще говоря – прозрению. Каким был, таким остался.
Он продолжал взирать свысока на твою припавшую форму. Как же было приятно – такая сильная куноичи повержена…им. Такая выносливая и непоколебимая упала на колени и уязвима, как никогда. Если бы Саске жаждал твоей крови, то он бы мог легко тебя убить. На этом твоём идеальном лице больше не было этого выводящего его из себя равнодушия, пофигизма, отрешённости. И всё же странно, что ты именно так среагировала. По идее твоё лицо просто должно было застыть и выражать лишь оцепенение, так как работа мозга начала бы двигаться не в ту сторону, и ты бы в итоге вырубилась, после чего оказавшись в доме для душевнобольных или в коме. Однако вместо этого ты, как было видно снаружи, столько испытывала. Саске призадумался. Однако несмотря на все его старания, он ведь до сих пор ничего о тебе не знал. И, так как образ твой был затуманен густой дымкой неизвестности, не было смысла думать-гадать, имеешь ли ты хоть малейшее отношение к его покойному брату.
Лицо твое немого изменилось. Оно стало каким-то пустым, совсем. Впечатление, что тебя заклинило. Вот теперь Саске ухмыльнулся ещё сильнее – первый признак поражения и парализации мозга; вполне типично для Цукуйоми. Осталось дождаться, пока ты рухнешь замертво. Факт, что дзютсу поражает тебя слишком медленно, порядком насторожил наследника шарингана. Твоя голова наклонилась; волосы опустились вниз, своим покровом скрывая твоё лицо. Саске молча ждал. Может ты уже вырубилась? Он наклонился, чтобы утолить любопытство – два дико-карих глаза въёдались в его властно-чёрные. Саске сдержался, собрав все силы, чтобы не показать удивление. Ты была прежней. Тот же убийственный взгляд, только теперь он был более диким, более хищным – взгляд опасной девушки. Он был таким, который привлёк неистовый взгляд самого старшего Учихи ещё три с половиной года назад. Ты медленно поднялась и посмотрела на Саске так, что тот включил свой шаринган вновь, остерегаясь нападения. Только зря сажает зрение…
«Мы ещё не доиграли с тобой…Саске» морозно-холодным тоном ответила ты, после чего развернулась и ушла из камеры. Учиха стоял ошарашенный. Масака… Как? Как она? Ведь эта техника безотказно работает. Я был уверен, что навредил её мозгу и психике. У неё нет шарингана, она не Учиха… Она должна была либо с ума сойти, либо впасть в кому, либо умереть! Что за чёрт с ней такое? Как она это делает? Она меня начинает очень раздражать. Нет, мы доиграли, мать твою! А если хочешь третий раунд, то он тебе не понравится! Не советую меня злить… Если ты считаешь, что победила, устояв против Мангекё, то мы сразимся ёще раз и сверим счёты – я выиграю.

Ты закрыла дверь за собой. Всё время, с тех пор как иллюзия закончилась, ты не соображала, что ты делаешь, что говоришь. Когда ты пришла в себя, наверное, твоя психика произвела обратный эффект: после того, как ты испытала немерное количество чувств и эмоций, твой разум моментально поддавил их и спрятал внутри, откладывая, сдерживая последствия Цукуйоми. Это дало тебе возможность стоять на ногах, смотреть на младшего Учиху и даже говорить с ним, учитывая, что на тебе только что использовали Мангекё Шаринган. А может эта твоя врождённая гордость – обломать Саске, держа тебя на ногах? Так или иначе, всего лишь на мгновение, на минуту, ты смогла устоять на земле, но теперь… Дверь закрылась с обратной стороны, опасность в лице Саске миновала, тебе не нужно больше прятаться за этим неэмоциональным фасадом, чтобы не дать Учихе понять о твоей привязанности к Итачи. Теперь разум примет на себя последствия Дзютсу Лунного Чтеца. Твои глаза опять изменились на те, чтобы были ранее – полные боли. В голове стояло изображение улыбающегося перед смертью Итачи. Затем голове стало больно – началось! Твои глаза закрылись, и ты рухнула на каменный пол.
Ночь. В лесу ни единого звука. Тишина. Прохладный ветерок с лёгкостью обдувает волосы, развивает плащ, заставляет листья деревьев шелестеть. Этот шелест был единственным звуком, нарушающим тишину ночного леса. Он был почти неощутим и успокаивал. Однако не творческую душу блондина, который, развалившись вовсю, уселся на высоком дереве. По виду можно было сказать, что он скучал, но внутри он негодовал и волновался. Что за чёрт, хммм? Где она, хммм? Уже несколько часов прошло, а её нет. Это странно, ведь она всегда так пунктуальна, что хуже некуда. И я-то волновался, чтоб не опоздать, хммм! Может она не получила послание…? Нет, масака! Но где же она тогда? Может мне приблизиться к воротам чуть ближе, хммм? Надеюсь, она в порядке.
Подрывник спрыгнул на ниже располагающуюся ветку и отряхнул плащ от пыли. Через что только его нежная и капризная сущность не прошла: грязные комнаты, отсутствие шампуней в номерах, неподобающий сервис, ужасные места, через которые приходилось пробираться, и конечно – грязные приставания лиц нетрадиционной ориентации и традиционной тоже. После такого кошмара незамедлительно наступит творческий кризис. А тут ещё и тебя нет. Всё слишком сложно и проблематично для творческого ума террориста Ивагакуре. Он изящным движением поправил причёску и начал перемещаться по ветвям деревьев так тихо и незаметно, как только мог.

Молодой мастер гендзютсу с врождённым кекке генкай находился на службе – шпионил. Он расположился на территории леса за Конохагакуре, неподалёку от ворот. Он был очень сосредоточен: пара его изумрудных глаз внимательно следили за кем-то. Сам парень спрятался при помощи того же своего любимого гендзютсу. Он был незаметен, и всё шло по плану. Девушка…хм. В чёрном плаще… Жаль, с такого расстояния мне не видно. Стоп, это парень! Вот это да…редко такое увидишь! Он тут не спроста, вон как настороженно двигается. Почему-то мне кажется, что он как-то связан с Акане: либо косвенно, либо напрямую. Так…мне следует иметь этого парня в виду. Но если он с ней и связан, то почему-то самой Акане не наблюдается. А может она в другом месте с истинным сообщником, а этот так, просто, - отвлекающий маневр. А может у неё и сообщников нет, и она действует одна? Вполне реально, так как она такого типа волка-одиночки. Однако этот парень остается в списке подозреваемых.Такое­­ чувство, что он какого-то ждёт – мечиться с места на место. Если бы его целью было проникнуть в селение, то он бы это уже сделал. Теперь я буду ещё более усиленнее патрулировать территорию, раз я знаю, что по ночам тут бродят подозрительные личности.

Солнце ещё не успело встать, а джонины Листа уже во всю на ногах. А куда деваться – это же их работа! Как ни печально, но наряду со всякими миссиями, шиноби должны выполнять все нудные, доставучие поручения, которые можно было бы вполне свалить на плечи обычных генинов. Но нет же! Однако некоторым джонинам везло ещё меньше: приходилось иметь дело с темпераментными преступниками, которых нужно было допрашивать. Разумеется, проблем с ними не было, ибо в допросах у Конохи есть секретное оружие, однако таких, как Учиха Саске, допрашивать не решался никто. Поэтому, всё свалили на хрупкие плечи почти семнадцатилетней АНБУ, у которой были серьёзные внутренние проблемы, но такие подробности никому не были известны. Все считали, что Акане Микоми не может провалить задание – никогда.
И какого же было удивление Анко и Ибики, когда с утра пораньше они увидели лежащую замертво блондинку, вид которой их поверг в изумление. Она, казалось, бездыханно лежала на полу, недалеко от всем известной камеры самого помпезного преступника, которого только знала та камера за всё своё существование. Куноичи с волосами цвета тёмно-фиолетовой сирени чуть не подавилась своими любимыми данго, которые она почти беспрерывно поглощала.
«Что за мать вашу???!!!» как-то с шоком и негодованием воскликнула бывшая ученица змеиного Саннина.
«Учиха…мерз­авец» с огорчением заметил Ибики, с жалостью глядя на девушку, которую он в своё время учил тактикам допроса. «Что теперь будет с её психикой…» он покачал головой. Анко, выкинув свои данго в сторону, подошла к твоему телу.
«Нужно срочно отнести её к Хокаге-саме, она что-нибудь сделает» Ибики кивнул и закинул твоё тело себе на плечо. Возможно, легендарная медик сможет что-нибудь сделать, она ведь делала это прежде, когда старший Учиха использовал на тебе Цукуйоми. Однако ты не знала, что он тогда использовал на тебя самую безопасную для психики иллюзию, поэтому ты пришла в себя, благодаря Тсунаде, за несколько дней.
Тсунаде напряглась: это было гораздо сложнее, чем в тот раз. Её руки уже отекли от постоянного напряжения и натянутости мышц, ибо она уже два часа стояла в одной позе, а руки у твоих висков. Непрерывающийся зелёный свет, вытекающий из них, уже слепил глаза. Однако Тсунаде была намерена закончить сегодня и вернуть тебя в чувства как можно быстрее. На самом деле, после того случая с Цукуйоми и тобой с два месяца назад, она немного усовершенствовала эту технику. Правда на теории. Время практики пришло сегодня утром, когда Ибики внёс твоё тело в кабинет. Тсунаде не думая просто скинула все бумаги прочь, и тебя уложили на прям на её знаменитый стол, что выдерживает на себе ежедневно тонны бумажной волокиты. В общем, так всё и продолжалось уже дав часа. Шизуне стояла рядом, напуганная донельзя. В её руках попискивал ТонТон, а она всё время пыталась как-нибудь сгладить напряжение Пятой, но получалось совсем наоборот.
«Тсунаде-сама, может передохнёте? Всего лишь секундочку? У вас крор чакры не останется!» взволнованно заметила та. Однако блондинка не оборачивалась и не реагировала, полностью погружённая в свою работу. В ней бушевала ярость, и удивление, и сожаление. Чёртов убл*док! Тебе это с рук не сойдёт! Как же ты, как ты говоришь, хочешь восстановить своё звание равноправного шиноби Конохи, если ты атакуешь шиноби своего селения, да при этом, будучи пленённым? Что же эта за напасть такая?! Сначала Цукуйоми от старшего, а теперь от младшего! Ну, со старшим всё понятно – изверг, садист, кланоубийца. Но младший-то чего? Может, он превращается в брата? После четырёх лет отсутствия таких людей, как Сакура и Наруто, он мог вполне уподобиться Итачи. Но Микоми…я была уверена в ней. Так как она уже испытывала на себе Мангекё, я её назначила на эту работу. Она не даёт эмоциям волю, а только так с этим мстителем и справиться. Техника очень сильная, идентичная Цукуйоми. Однако разве обычный шаринган способен выполнять Цукуйоми? А что если это и есть Цукуйоми, а не подобие? Судя по реакции её мозга на мою чакру, это и есть…как в тот раз…но ведь с каких пор у Саске Мангекё? Масака! И тут янтарно-карие глаза куноичи расширились, блондинистые брови вскинулись вверх. Теперь до неё дошло всё, что так долго крутилось на краюшке разума, но никак не могло обосноваться и сформироваться в виде заключения. У Саске был Мангекё Шаринган, и теперь, чтобы вконец удостовериться в этом, ей оставалось дождаться твоего пробуждения.

Чернота­ начала мало-помалу расползаться, освобождая место свету, который начал беспокоить не адаптировавшиеся ещё глаза. Первое, что ты почувствовала – жуткую головную боль. Такое чувство, что кто-то положил тебе на голову трёхсот тонный кирпич, и теперь он постоянно давил и давил на голову, словно превращая все внутренности в размазню. Ты немного напряглась и привстала: тело не болело – болела голова. Ты оглянулась вокруг: лежала ты на диване в большой комнате с точно такими же большими окнами. Из них не доходил свет, потому что небо было очень плотно набито грозными тучами – собирался дождь. Не прошло и пяти секунд, как ты узнала это место – апартаменты Хокаге. Да, бывала она тут не часто, но бывала так или иначе. Ты узнала её гостиную, ничего не изменилось: даже здесь на столе Хокаге были какие-то бумаги. Ты тряхнула головой, чтобы собраться с мыслями и всё вспомнить. Ты пожалела об этом. Первое, что ты увидела в голове – всё то же лицо Итачи, улыбающегося перед смертью. Руки сжались в кулаки, а зубы стиснулись. Ненависть смешанная с жалостью и отвращением к Саске охватила тебя вновь. Теперь ты знала прошлое братьев Учиха и то, что их связывало. Сейчас ты не могла обвинить Итачи за любовь к брату, так как до резни клана Учиха, Саске был идеальным младшим братом. Как такого можно было не любить? Но сейчас он другой. Возможно, Саске хотел всё это показать, чтобы ты почувствовала жалость к нему и прочувствовала его боль. Однако жаль тебе было не его и прочувствовала ты не его страдания. Ты знала о Итачи больше, чем кто-либо теперь. Возможно, даже больше, чем Саске. Точно больше чем Саске. И это "больше”не измерялось в количестве воспоминаний. Пусть Саске и знал много, но он не понимала того, что знал. Доказательством этого было его нынешнее намерение. Он не понял, за что так страдал его брат. А тебе теперь это было очевидно. Эта его иллюзия связала тебя с Итачи ещё сильнее, что приумножало эту постоянную, не покидающую грудь боль утраты. Сейчас ты не думала о проигрыше Саске и своём выигрыше, также о том, как позволила этому случиться…ты думала лишь об Итачи. Всё так давило на тебя, и ты чувствовала – один толчок и ты упадёшь. Тебе нужно было выпустить всё, что накопилось, но ни твой расчетливый разум, ни надутая гордость не позволяли этого. Ты вспомнила ухмыляющееся лицо Саске.
«Кисама*…»

*Ки­сама (Kisama) – аналог "тэмэ”.
«Мягко сказано! Я этого п*донка проучу, если ты, конечно, не захочешь сделать этого сама» Тсунаде вошла в комнату и с облегчением ухмыльнулась, поняв что ты была очень даже в себе. Как она и предполагала: мономания и ты – две вещи, не способные сосуществовать в одной Вселенной. Казалось, что бы ни случилось, ничто не способно сломать твой мозг и повредить психику. Даже после опыта с Цукуйоми дважды, ты умудрилась полностью сохранить свою психику и мозг целыми и невредимыми. Однако Тсунаде не знала в каком состоянии находилось твоё подсознание, всё время, денно и нощно отталкивающее рвущиеся на волю чувства. Тсунаде не знала, была ли эта её техника так усовершенствованна или было твоё подсознание так сильно, что ты проснулась через десять часов после двухчасовых усердных трудов твоей прежней шишоу. Хокаге подошла к тебе, видимо ожидая саркастического подтверждения её догадок о твоей грядущей мести.
«Ииэ, делайте что хотите. Меня это не интересует. Я лишь сделаю то, что должна» прошептала ты, отворачиваясь от Саннина. Увы, она не знала истинных твоих намерений, спрятанных за этими словами. Они никак не были связаны с допросами Саске или отмщения ему за такое мучительно дзютсу. Ты знала, что ты сделаешь и когда ты это сделаешь. У вас остался третий раунд, который волей-неволей он проиграет.
«Разумеет­ся. Как ты себя чувствуешь?»
«Дайджо­бу, аригато. Голова очень болит, как в тот раз, но это пройдёт» безразлично констатировала факт ты. «Сколько я была без сознания?»
«Десять часов. С утра Морино и Митараши принесли тебя ко мне. После двух часов я устранила весь нанесённый ущерб. Сейчас шесть часов, не беспокойся, ты ничего не проспала»
«Аригато, ещё раз…» ты склонила голову. Ошибаетесь, я проспала очень важную встречу. Но ничего, я ещё успею. Не думаю, что этот идиот далёко ушёл. По крайней мере, я надеюсь. Ками-сама, лишь бы он не додумался приблизиться к воротам…
«Что было в иллюзии, Микоми? Просто…уж очень тебе плохо было. Такое чувство, что ты пережила моральную травму. Что нужно было такого тебе показать? Может это из-за того случая с…»
«Ииэ» холодно перебила ты, черство ставя отрицательное восклицание. Почему все всегда поднимают эту тему, но в разных вариациях? Как будто весь мир так и жаждет напоминать тебе о его смерти! «Просто Саске показал мне некоторые подробности из его жизни…» недоговаривала ты.
«Оу, интересно. И что это даёт?» её бровь поднялась в догадках.
«Учиха Саске представляет угрозу для Селения Скрытого Листа, как мне кажется» ты начинала медленно, поэтапно вводить Хокаге в суть намерений Саске. Та нахмурила брови.
«Вот же чёртовы Учихи, а! Они все с гнилью, все подлые, низкие убл*дки! А предавать деревню – хроническая черта их семейства. Хотя, ничего не сравниться с преступлением старшего» ты только сглотнула ком в горле. Ты всё ближе двигалась к обрыву. «Я всё же надеялась, что Саске не такой. Он ведь жертва» Жертва??!!! Тааак….тихо, спокойно, не глупи. Всё нормально…она не знает, не знает. Она в неведении. Ками-сама, что со мной? Мне нужно…взять себя в руки. Вдох-выдох, держись, Микоми, возьми себя в руки! «Я, конечно, тебе полностью доверяю, но чтобы закрепить твои подозрения, мне нужны доказательства. Не высосу же я из пальца факт, что у Саске какая-то новая навязчивая идея? В чём, по-твоему, выражается его нечистый помысел?»
«Как мне кажется, он на распутье. Он может совершить глупость, если что-то не предпринять. Я не могу пока сказать точно, но ясно одно – выпустить его мы не можем. А насчёт доказательств…как таковых, у меня их нет» твои глаза бродили по интерьёру комнаты, пока Тсунаде обдумывала сказанное.
«Знаешь, ты права. Я думала выпустить его с твоего уверенного слова, что он не опасен, но раз так… Я ещё хочу спросить тебя. Какой шаринган он использовал на тебе?» ты хотела рассмеяться. Разве она уже не догадалась? Это же очевидно.
«Я считаю этот вопрос глупым и бессмысленным, ибо вы знаете ответ»
Этого было Хокаге достаточно. Но теперь возникал вопрос – откуда у Саске последняя степень шарингана? Ну, на это ты точно ответа не знаешь – полагала она. Напрасно…она ошибалась.
Твои глаза всё невольно брели по её гостиной, изучая всё внимательно. Затем они упали на маленький столик у дивана, находившейся от тебя на расстоянии вытянутой руки. Он был нагромождён всякими бумажками, липкими разноцветными листочками. Тебя, непонятно почему, это заинтересовало.
«Тсу­наде-сама, а это что?» ты почти никогда не любопытствовала и не задавала таких вопросов, считая, что это не твоё дело. А сейчас как-то выскочило, что ли. Хокаге развернулась. Увидев, на что твои глаза взирают, она направилась к тебе, пытаясь скрыть волнение в глазах.
«Так, бумажки насчёт предстоящего экзаменов на чунина» она знала, что ты такими вещами не интересуешься, и думала быстренько забрать материалы, но твоя рука опередила её. Она ненароком потянулась к бумажкам и ухватила их. Тсунаде, было, хотела сказать тебе остановиться, но поняла – бесполезно. Ты поднесла бумаги ближе, и твои глаза равнодушно пробежали по первой странице секунд десять, а потом, как мозг переварил прочитанную информацию, они расширились до невероятных размеров, потом так же резко сузились. В них появилась злость, призрение, отчаяние. Ты встала с кровати и приблизилась к Хокаге, опасно просверливая её убийственным взглядом. Ты никогда так на неё не смотрела.
«Что это?» ты знала, что это, но не хотела верить. Твой голос не заставил Хокаге врасплох. Она предвидела эту реакцию, но не до такой степени… Не выдержав давления твоих глаз, она отвернулась.
«Я не намерена повторяться… что это?»
«Ты сама видела, что это…» ты понимала, что до падения осталось совсем немного.
«Они не могут быть верными» хоть это и звучало, как утверждение, ты подразумевала вопрос. Но увы, Тсунаде рассмотрела это как утверждение, и, не поворачивая головы, а лишь отрицательно качая ею, опровергла это утверждение. Ты сжала листы в руках и ещё более укорительно и обвинительно посмотрела на Хокаге.
«Когда вы собирались мне сказать?» и опять же – ты знала ответ. Тсунаде медленно развернулась; в глазах ни капли стыда или сожаления.
«Никогда»