Автор: Хана_Вишнёвая                            
Бета: Госпожа я
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn
Персонажи: Реборн, оригинальные персонажи
Рейтинг: R
Жанры: Гет, Романтика, Ангст, Юмор, Экшн (action), Философия, Повседневность, POV, Эксперимент, Злобный автор, Стёб
Предупреждения: OOC, Насилие, Нецензурная лексика, Мэри Сью (Марти Стью), ОМП, ОЖП
Размер: Макси, 82 страницы
Кол-во частей: 24
Статус: закончен
Описание:
Сны мне снятся часто. Завораживают, самые разные, создают сотни разных реальностей. Иногда бредовые, иногда настолько реалистичные, что едва отличаются от яви. Сны разные мне снились, но...
Не ожидала такого сна.
Серьёзно... было страшно.
Реальней реальности.
Правдивей правды, лживей лжи.
И... запомнился до мельчайших деталей.
Посвящение: Себе.
Публикация на других ресурсах: А оно вам нужно?
Примечания автора: Снится. Многосерийная драма. Воспринимайте это как филлеры.

Мафия - это жертва                                  
Я реально выпала в осадок – мне просто было нечего сказать. Именно поэтому я тупо пялилась на Домитори – в упор, не отводя глаз, в полнейшем шоке – как баран на создание нерусского фольклора. Да уж, всё тот же растрёпанный видок, его коронная улыбочка, и поза всё та же – вразвалочку. Всё такой же, разве что только взрослее – и в глазах уверенность спокойная, не показная. Домитори Кансо, или просто Доми-кун, мой бывший одноклассник и человек, которого я уже и не надеялась увидеть – и, если честно… тут увидеть – не ожидала. Повторяю, это мой бывший одноклассник, взбалмошный и несерьёзный, хотя довольно-таки хороший.
– Ты? – только и спросила я, даже не узнавая свой голос – какой-то чересчур хриплый и чужой. Ну знаете… обморок мне, и побыстрее.
– Узнала, да? – улыбка до ушей всегда у него получалась искренней и радостной. Мне даже завидно стало. Да только время сейчас не для зависти, совсем нет.
– Тебя сложно не узнать, – я подошла ближе, внимательно осмотрев. Рубашка, как и прежде, мятая, и вообще – в его образе царит полнейшая небрежность. Кажется, будто что-то давнее, улыбающееся, протянуло руку через года. Будто бы я с разбегу вбежала в тёплое, брызжущее лучами солнце. Всё, как раньше.
– Тебя тоже, – и голос у него смешной, как и раньше, только теперь уже более низкий. Теперь он выше меня даже больше, чем на голову – то ли он вымахал, то ли я вниз расту, не разберёшь. Хотя, если приглядеться, ниже меня только Джанини, Хару с Киоко, И-пин, и… Фудзиока. Все остальные иногда пытаются смотреть на меня сверху вниз. До первого выбитого зуба, конечно.
– А ты… надолго? – осознаю нелепость своего вопроса. Надеюсь, да.
– Он навсегда, ¬– Лал Мирч тут как тут – внимательно осмотрела Кансо, стряхнула с его плеча невидимую миру соринку и вдруг врезала по щеке с такой силой, что бедняга даже пошатнулся.
– И почему ты не увернулся? – упёрлась руками в бока Лал.
– Хотел доставить тебе удовольствие, – съязвил Домитори с той же улыбкой.
– До…Домитори-кун? – воскликнул кто-то ломким голосом. Кем-то оказалась Рокудайме. Она стояла шагах в пятнадцати, держась за стенку. В глазах – удивление, граничащее с помешательством. Трясётся.
Мне почему-то захотелось хмыкнуть. Всё-таки, ничего не изменилось – всё по-старому. Сияющие глаза Рокудайме при виде Кансо, мой тихий смех, хихиканье Аки – это, наверное, останется вечным, как бы жизнь не раскидывала нас по углам.
А я им мешать не хотела – зато мне внезапно пришла идея, что можно мешать Мукуро. С ним мне почему-то в последнее время стало приятно находиться – от него тянуло спокойствием. Ещё спокоен был Кёя – но я, не смотря на все свои многочисленные недостатки, самоубийцей не была. Хотя он меня, конечно, не грозился камикоросить до потери пульса. Ну, или не так часто, как остальных.
Мешать Рокудо оказалось сложно по чисто техническим причинам – потому что он ничем не занимался. Кстати, это было удивительно – в последние дни на него нападала какая-то необъяснимая сила, и он не мог сидеть без дела – по-моему, один раз даже помогал Хару и Киоко готовить. Конечно, его желе с ананасами было шикарно, и я смогла обвинить его в каннибализме, когда он стал поедать третью порцию.
– Хана? – Мукуро наконец соизволил меня заметить. Я благоразумно проигнорировала вопрос – не слепой же он, всё-таки.
– Надо что-то? – Рокудо задумчиво посмотрел куда-то сквозь меня.
– Нет, я глаза тебе мозолить пришла, – я беспонтово плюхнулась на диван.
– И что надо?
– Не знаю.
– Это как? – Мукуро озадачился.
– Ну, вот так. Что-то надо, а что – не знаю. Рокудо, а почему на базе так тихо? – когда я озвучила это, мне и вправду стало интересно – с тех пор, как мы стали пользоваться смежной базой Вонгола/Фрателло, всё утихало только в три-четыре часа ночи – все тупо вырубались. А так… ни минуты покоя – сколько нас там человек? Тсунаёши, Хаято, Кёя, Мукуро, Риохей, Бьянки, Реборн, временно отбывшая и возвращающаяся с задания сегодня Хром, Фута, И-пин, Ламбо, Киоко и Хару. Ещё – Лал Мирч, Акина, Рокудайме, только-только появившийся Доми, гиперактивная Ёко, и… всё, нет разве? Ну, ещё и я, и Хибёрд, и Ури, и… а, хрен с ними, с животными. Главное, что нас… ммм… около двадцати человек. Голова у меня не свинья-копилка, всех не перечислю, но база не такая большая, и шум стоит неимоверный. А, чёрт… в подвале – огромный, кстати, подвал, как цокольный этаж – он и является, впрочем, цокольным этажом – обосновалась Вария. Правда, эти чудики куда-то уехали три дня назад, и вернутся через четыре – у Тсунаёши жутко загадочно блестят глаза. Надеюсь, они не уехали для Киоко подснежники собирать…
– Ёко когда видела? – вдруг нарушил молчание Мукуро. Я удивилась его внезапному вопросу, и… испугалась. Её правда давно не было видно – нереально.
И тут, как в дурацкой мелодраме, открылась дверь, и быстрым шагом зашла Фудзиока. Правда, увидев меня, она притормозила. Может, потому что я внаглую разлеглась на кровати?
– Хана-сан?
– А? – я вытянула ноги.
– А ты что тут делаешь?
– Я? Достаю Рокудо, а что? – я положила на него ноги. Рокудо отреагировал воистину по-мукуровски – скинул с себя мои ноги, встал с кровати, завернул в покрывало и вытряхнул на пол. Ну а я уж повела себя, как истинная Хана – с воплем и тихими матами кинула в него сначала покрывалом, потом подушкой, а потом своей туфлёй. Если от покрывала и подушки ананасоподобный этот увернулся, то туфли точно не ожидал – свершилось прямое попадание, а я, щёлкнув Ёко по лбу указательным пальцем, выскочила за дверь – я была молода и мне реально хотелось жить. Последнее, что я услышала – заливистый смех Фудзиоки и тихие итальянские маты Мукуро. Ну и ладно – вторую туфлю я оставила у него под дверью, и дальше зашлёпала уже босиком. Особой цели у меня не было – просто побродить. Но просто побродить не удалось – на меня налетел взволнованный Тсунаёши.
– Хана! – воскликнул он, даже забыв добавить уважительную приставку, что случалось с ним редко. – Ты-то мне и поможешь! – он взял меня за руку выше локтя и потащил куда-то. Это загадочное «куда-то» оказалось местом, где коротал время за мониторам Джанини. правда, в момент, когда мы вбежали «на его территорию», Джанини не коротал время у мониторов, а настраивал микрофон. Как известно, у нас на базе в каждой комнате и каждом коридоре висели эти хрени… мегафоны, что ли? В общем, мы могли бы вполне устроить своё лично радио, если бы кто-то захотел эти заниматься. Но всем было лень. И слава Бананагами, что лень.
– Отпусти мою руку и объясни, в чём всё-таки дело! – я посмотрела на Тсуну проникновенным взглядом. Надеюсь. Зеркала не было.
– На, бумажку, прочитай это в микрофон! – Тсунаёши сунул мне в руки бумажку, микрофон, и уставился на меня печальными глазами. Меня эти его глаза всегда трогали, поэтому я и сдалась.
– Уважаемые Вонгола и Фрателло! Завтра, в двадцать ноль-ноль, за нами заедет машина – не беспокойтесь, разместятся все! – с пафосом начала я. ¬– Едут все. Совсем все едут, Хибари-сан, – я хихикнула и продолжила цитировать: – Мы заключаем важное для наших кланов мировое соглашения, которое закрепляем на официальном мероприятии, которое будет иметь вид бала, – я заинтересованно присвистнула. – Соглашение мы заключаем с кланом Траиторс.
Только через пару секунд я поняла, что именно прочитала и с каким кланом мы заключаем соглашение. В голове, точно в вязком студне, плавали какие-то буквы, которые отказывались складываться в слова. Сложились.
Я схватила Тсуну за ворот рубашки и притянула к себе.
– С каким-каким кланом? – мой голос больше был похож на шипение – я была не просто удивлена или что-то там – я была в бешенстве.
– Траиторс, – Тсуна повторил, пусть и с некоторыми усилиями.
– Ты сошёл с ума? – я подтянула его ближе, почти лицом к лицу. Наверное, что-то во мне было такое, отчего Тсунаёши испуганно закрыл глаза. Но когда открыл их, в них пылало пламя – не посмертной воли, другое, сильное, уверенное пламя – наверное, сокрытый в глубине его души характер. Он мягко взял меня за руки и опустил их – пожал даже немного дружелюбно.
– Я понимаю, Хан. Но и ты пойми. Это необходимо, – его спокойный голос поразил меня настолько, что я даже не нашлась, что ответить. Хотя ступор у меня был недолго. Я расстегнула свою рубашку до груди (ходить в порванном и окровавленном не хотелось, поэтому я переоделась) и приспустила рукав, чтобы было видно рану. Когда простреливают плечо – больно. Когда насквозь – невыносимо больно. А когда… душу мнут в руках и заставляют переступать через себя и через то, что закреплено этой болью…
– Мафия – это жертва, никак иначе. Ты готов будешь к ещё худшим жертвам, Тсунаёши? – я смотрела ему в глаза. Дрогнет ли, сломается – сыграет ли злую шутку прежний Тсуна?
– Угрожаешь?
– Сообщаю. Могут быть жертвы. Реальные, а не просто ранения, – я дёрнула плечом и скривилась – больно всё-таки. – Готов к этому?
– Да.
Его тон, его глаза, его лицо, на котором не дрогнул ни один мускул, его непоколебимая уверенность – я увидела его совсем с другой стороны. Не миленький Тсу-кун, не бесполезный Тсуна – Вонгола Джудайме, на которого даже смотреть было больно – он весь внутренне пылал. Сгусток огня – но не разрушающего пламени. Созидающий. Вечный.
Во мне что-то дрогнуло. И сломалось. Казалось, будто бы меня обожгло жаром – оживляющим, дающим силы, деятельным жаром, который дарит небо.
Я наклонилась к микрофону.
– Явиться должны все. Неявка – провал. А провал – это смерть.
Тсуна смотрел на меня с явным удивлением.
– Я понимаю, почему ты стал десятым, Вонгола. Будь таким же в принятии решений. И мы… и тогда мы будем идти за тобой вечно.
Прежде, чем он что-либо осмыслит, я вышла из обители Джанини. И вдруг – незнамо с чего, я ощутила дикую, ужасную усталость – всё-таки, слишком насыщенным получился день, и ещё у меня появилась безумная потребность упасть и заснуть на месте. Но если я засну прямо в коридоре, меня не поймут, поэтому пришлось пилять в комнату. А когда я проходила мимо комнаты Мукуро, услышала диалог, который потряс меня настолько, что мне даже на пять минут спать перехотелось:
– Мукуро-сан, – в этом голосе я узнала Ёко. Нафига я подкралась к дверям и посмотрела в замочную скважину, я не знаю. Стыдно. Но мне правда интересно, о чём они – они вдвоём – могут говорить.
– Что, Ёко-тян? – голос Мукуро был совсем бархатным. И вообще, на кровати они сидели как-то странно – Рокудо на краешке и Ёко – почему-то вплотную.
– Мукуро-сан, а вы такой красивый… – нараспев произнесла девушка, склонив голову.
– Ты тоже, Ёко-тян… – Мукуро отвечал ласково, но в то же время с какой-то опаской. Спустя секунду я поняла, почему. Фудзиока находится под моей личной защитой, я её никому в обиду не дам, а в гневе… я ужасна.
– А можно я вас поцелую? – Ёко, не дожидаясь ответа, потянулась к Мукуро за поцелуем. То, что он наклонил голову, я видела, а дальше уже смотреть не стала – пулей метнулась куда подальше, отметив, что Фудзиока-таки выросла, и выросла не на шутку.
А мне ещё заснуть надо было – завтра, как-никак, день очень уж ответственный. Главное, чтобы мне эта парочка хренова не снилась…