Автор: Хана_Вишнёвая                         
Бета: Госпожа я
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn
Персонажи: Реборн, оригинальные персонажи
Рейтинг: R
Жанры: Гет, Романтика, Ангст, Юмор, Экшн (action), Философия, Повседневность, POV, Эксперимент, Злобный автор, Стёб
Предупреждения: OOC, Насилие, Нецензурная лексика, Мэри Сью (Марти Стью), ОМП, ОЖП
Размер: Макси, 82 страницы
Кол-во частей: 24
Статус: закончен
Описание:
Сны мне снятся часто. Завораживают, самые разные, создают сотни разных реальностей. Иногда бредовые, иногда настолько реалистичные, что едва отличаются от яви. Сны разные мне снились, но...
Не ожидала такого сна.
Серьёзно... было страшно.
Реальней реальности.
Правдивей правды, лживей лжи.
И... запомнился до мельчайших деталей.
Посвящение: Себе.
Публикация на других ресурсах: А оно вам нужно?
Примечания автора: Снится. Многосерийная драма. Воспринимайте это как филлеры.

Ненавижу мероприятия                         
Я спала без сновидений. И вообще, отдельное спасибо Акине, которая меня довольно-таки грубо вырвала из мира снов, шандарахнув по башке подушкой. Ну то, что она от меня получила персональное «мерси» всё той же подушкой, упоминать не буду – у меня спросонья реакция слегка погановата, и я попала в неё не с той силой, с какой хотелось бы. И попала я не особо прямо – подушка скособочилась, отрикошетила от сиреневой башки и сбила со стола лупоглазого синего кота – подарок Бьянки в честь чего-то-там-мего-крутого-и-пиздатого. Кот, хвала богам, был мягкий, и поэтому ничего, кроме моего самомнения, не пострадало, а вот Акиныч уставилась на меня глазами печальными, как у пёсика, которому вместо сосиски дали старый тапок.
– Что? – мне стало даже неуютно.
– Ты спала очень долго. Меня послали тебя будить, – сказала Акина, зевая. Она, по ходу, сама хотела спать, но её тоже разбудил кто-то очень трогательный м мега-заботливый. Интересно, кто же?
– И кто этот самоубийца? – поинтересовалась я уже вполне проснувшимся голосом. Комната перестала напоминать мне пятно краски на палитре, а значит, я уже вполне проснулась. И встала, пытаясь ногами нашарить тапочки.
– Кёя-сан, – сообщила Акина со злорадной улыбочкой. Ну а я прикусила язык. Кёя – один из немногих, кого я предпочитала обходить дорогой не десятой, а сто двадцать седьмой, никогда не сомневаясь в его превосходстве и силе.
Я – человек странный. Понимая, что на операциях в этой чёртовой мафии от меня толку практически никакого – только пистолетами отстреляешься, да в кустиках посидишь, или, может, что-нибудь умное придумаю – и всё. Савада с пламенем посмертной воли, Хаято с его динамитом и живым мышлением, Такеши с Шигури Соин Рю – великолепной техникой владением меча. А ещё – Ламбо Бовино, который уже иногда даже начинает тренироваться, и сила его – невероятна во всех своих проявлениях, Рокудо Мукуро, великий иллюзионист, двумя годами раньше вызволенный из самой опасной тюрьмы в мире мафии – Вендиче, Хромэ, которая, помимо всех своих прочих достоинств и Мукуро, который опекает её, довольно-таки сильна в своих иллюзиях. И он – Хибари Кёя, самый сильный из Хранителей Вонголы и даже не пытающийся это скрывать. И хоть он и заносчивый, и идиот, но он силён так, что рядом с ним мне, обыкновенной во всех своих проявлениях, находиться не просто неуютно – противно даже. Обидно. Чем он лучше меня? А ещё Лал Мирч, Реборн, Бьянки и прочие. И… Вария. А я… а что – я? Пистолет и надежда на везение – и всё. Слабая. И сделать ничего не могу.
Но при этом позволить с людьми, которые гораздо сильнее меня, могу любую грубость. А может, это будет отличной тренировкой? И даже этот чёртов Кёя – всё равно хамство – моя черта характера, и будь он хоть сильнее всех на свете. Не боюсь я его. Просто… могу быть осторожной. Временами.
– Ну так что, Кёя-сан самоубийца? – поинтересовалась Аки, наблюдая, как я выкидываю вещи из шкафа. – И что ты делаешь вообще?
– Кёя не самоубийца, а придурок, – флегматично заявила я. – Я ищу одежду.
– Ну уж спасибо, кэп, – рассмеялась Аки, плюхаясь на мою кровать. – Я не заметила!
– Ну раз заметила – с какой радости спрашивать? – я нашла свои бриджи и футболку, облачилась в них, сделала вид, что причесалась, и развернулась к Акине. ¬– Ты ещё здесь?
– Не очень-то ты гостеприимна, – обиделась она. Я пожала плечами.
– Попробуй точно так же сесть на кровать того же Кёи. Знаешь, что он с тобой сделает? – я закинула под кровать валяющийся на стуле пиджак. Аки посмотрела на меня с вежливым недоумением человека с манией величия, которому дяденьки в белых халатах заявили, что пока он будет находиться в сереньком доме, он не сможет завоевать мир.
– Камикоросс? – спросила она шёпотом.
– Камикоросс… – подтвердила я трагическим шёпотом актрисы погорелого театра. – А теперь покинь помещение, я завтракать пойду. Ты уже успела?
– Ага, раз семь. Меня подняли с постели весьма приятным шипением «Камикоросс», и отправили тебя будить, – Акина скривила губы. – И вообще, я жрать хочу.
– Ну раз хочешь, значит, выметайся из моей комнаты, – я многозначительно потрясла ключиком. Акина вышла, я закрыла за ней дверь, и мы направились в столовую. Дорога скучная, Акиныч о чём-то болтала, а я шла, погружённая в свои мысли.
«Мир с кланом Траиторс»…
– Мир катится ко всем чертям, – мудро изрекла я, когда мы зашли в кухню. Акиныч посмотрела на меня с недоумением. Я вообще заметила, что недоумение лучше всего смотрится на её лице. Остальные эмоции ей не идут, ха. Хотя… укоризненную мордашку я люблю ещё больше. А как знаменательно она надувает губы… Да уж, это просто эксклюзив.
– Почему? – Акинушк целеустремлённо залезла в холодильник, и спрашивала меня уже оттуда.
– Да так, не вдавайся. Кофе хочешь? – я задумчиво повертела в руках кружку.
– Хочу! – немедленно откликнулись из холодильника.
– Тогда и мне сделай, – я с грохотом поставила кружку на стол. Дверь чуть приоткрывалась, и зашёл… отмотайте кто-нибудь плёнку назад, я хотя бы спрятаться успею! Что, нет, никак? Ну ладно… и зашёл… Кёя.
– Камикоросс? – вопрошал он сонно.
– Нет, солнышко, сегодня камикоросса не будет. Иди себе кого-то найди и закусай его до смерти, – сладким голосом пропела я, зная, что сейчас он определённо проснётся и начнёт всех немножечко убивать. Но нет – он только зевнул и посмотрел на меня с интересом.
– Кёя, это ты? – спросила я недоверчиво. Он ещё раз зевнул и ничего не ответил – взял яблоко и сел за стол. Акинушка, по ходу, даже ничего не заметила.
– А ещё Хибари сказал, что он всех поубивает, а потом уснул прямо на стуле, – вещала она.
– Акин…– начала я, но была бесцеремонно прервана.
– Он строит из себя самого крутого тут. Мол, я хозяин в этом лягушатнике! И смотрит странно, как на грязь какую-то! Бесит!!!
– Акина, – позвала я уже настойчивее, надеясь, что Хибари не услышал.
– Я хозяин в этом лягушатнике? – повторил Кёя задумчиво, откусывая от яблока большой кусок. Акина услышала. Вылезла из холодильника. Медленно обернулась. Ойкнула. Хибари встал.
Я, прихватив кружку с кофе и булочку, вышла, от греха подальше. Я-то хамло, и хамло недорезанное, и дорезать меня сложно – я быстро бегаю, неплохо стреляю и ору громко. Но… в бою с Хибари у меня нет шансов. Даже если это просто драка подушками. Из кухни раздался сдавленный писк.
Ничего, Акина выживет. Тем более, если это будет не так… против злой толпы Хранителей обоих кланов Облачный не попрёт, будь он самый-самый расчудесный. Количество в который раз восторжествует над качеством. Ну и ладно, мне по барабану, работать-то надо – у меня ещё куча неразобранных отчётов и бумажек от Рокудайме. Ненавижу бумажную ахинею, поэтому то, что нужно просмотреть мне, Рокудайме скидывает сразу на ноутбук. И блокирует Интернет и все игры. На всякий случай. Я – натура увлекающаяся.
За ноутбуком и этой чёртовой рутиной я просидела почти до вечера, не вставая. То заглянет Ёко, то Рокудайме, которой лень поднять зад и спуститься, звякнет и спросит, как дела с работой, то сочувствующая Бьянки занесёт пирожок, который я не стану есть, потому что он отравлен. Приятней всего было, когда Ёкушк догадалась принести кофе. И умчалась с таинственной улыбкой. Мне аж обидно стало, что делить теперь её с кем-то придётся – раньше-то она, хоть и невзначай, но была в моей безраздельной власти.
Часов в шесть заглянул Хаято.
– Хана? – позвал меня он. Я едва заметно повела подбородком, показывая, что его визит не остался для меня незамеченным.
– Идём, – он подошёл ко мне и присел на корточки. Я, разумеется, окинула его быстрым взглядом. Хаято устал, я вижу – под глазами синие круги, да и лицо немного осунувшееся.
– Куда? – спросила я, не отрываясь от печатанья. Может, это слишком глупо для моего возраста, но у меня до сих пор есть дневник. Запароленный файл в Ворде, которым я очень дорожу. Там – мои мысли, которые я не могу выразить вслух. Там – часть моей души.
– Одеваться. Заключение мира, Хан, – Хаято закрыл мой ноутбук, не боясь, что я могу его прибить за это.
Как всё меняется. А ещё год назад он называл меня сестрой, и всячески сторонился. Да и я… мне стыдно было находиться рядом с ним. А теперь всё нормально – всё по-другому. И я этому рада.
– Сейчас? – я тоскливо вздохнула. Больше всяких там соглашений я не любила только варёный и жареный лук. А сильнее варёного и жареного лука – ничего.
– Уже шесть, – он усмехнулся. А я ведь даже не заметила, как Хаято вырос. Исчезли и его полурасстёгнутые рубашки, и куча колец и браслетов, и привычка выхватывать динамит по поводу, а чаще всего и без повода вообще. Но всё равно – он всё такой же Хаято.
– Уже? – я рассеяно зашарила глазами в поиске телефона. Он молча вложил мне его в руку и встал.
– Уже. Идём.
Мне ничего не оставалось, кроме как идти.
А когда я зашла, мне стало тошно, и захотелось сбежать, но умный Гокудера уже закрыл дверь.
Переодевали меня вчетвером, потому что пиналась и царапалась – пистолет отобрали в первые три секунды схватки и выкинули в противоположный угол комнаты. Но они… сволочи, честное слово, меня переодели, привязали к стулу, накрасили и расчесали волосы, заколов их парочкой невидимок.
Плохо, но получилось красиво, и это даже я не смогла не признать.
Все мы встретились у микроавтобуса. «Поместимся?» — вопрошал мой внутренний голос. Я отмахивалась – знала, что поместимся.
Вон Акина – в платье тёмно-зелёном, с таким немыслимым вырезом, что саламандру на её груди видно почти целиком. Та задорно подмигивает зелёным глазом, и я подумала, что с цветом платья Аки угадала. На голове её – гулька, две пряди обрамляют лицо. Держит в руках клатч. Ей и правда идёт, очень красиво.
Рядом с Акиной жмётся Ёко, а я испытываю почти ревнивое недоумение – почему рядом с ней-то? Но напоминаю себе – я только пришла. А Ёко и правда красивая – в тёмно-синем платье с тонюсенькими серебристыми бретельками и длинное, сужающееся книзу. Интересно, она не падает, когда ходит? На шее – тонюсенькая серебряная цепочка с сердечком, тёмно-русые волосы заколоты серебристой заколкой. На Фудзиоку я смотрю с нескрываемой гордостью – видали, какая?
Чуть позади Рокудайме, беседующая с Тсуной. На ней платье чёрное, выше колена, с вырезом и кокетливым бантом на плече. Волосы свободной волной лежат на плечах – чтобы заставить Рокудайме их заколоть, потребуется вся итальянская мафия. И то – не факт, что у них получится. Рокудайме делает царственный жест рукой, и меня даже пробивает на зависть – всё-таки, в каком-то смысле она всегда была моим примером для подражания. Не идеалом, но близкой идеалу.
Бьянки красива по-взрослому. В длинном платье, на двадцатисантиметровых каблуках – настоящая, взрослая леди, и рядом с ней мы просто кучка подростков. Кажется, она поймала ход моих мыслей – улыбнулась ободряюще, и от этого стала ещё красивее. Всё-таки, видно, что она уже женщина. И женщина красивая до безумия. А ещё видно, что Реборн идиот.
Рядом кто-то тихо чихнул, и, обернувшись, я увидела Хромэ. Кажется, она должна была вернуться вчера ночью, а я даже не соизволила к ней зайти – вот я зараза какая, блин. Даже стыдно.
А Хромэ такая хрупкая и красивая, что похожа на дорогую фарфоровую куклу, за которую в магазинах мирные девочки сворачивают друг-другу шеи. Платье белое, с чёрными кружевами, которые оттеняют матовую бледность кожи. Рукава, как у футболки, полупрозрачны, под грудью – бант чёрный, и платье не длинное, тоже выше колена – Хромэ в нём очень красивая, лёгкая и воздушная. Так и хочется сказать что-то про зефир, но это будет совсем не то. Как пёрышко.
И я в тёмно-бордовом платье под горло, с вырезом на спине и разрезом до бедра сбоку. Почему мне кажется, что глава клана Траиторс (ух, убила бы) старый похотливый дяденька с размытыми фантазиями?
Доехали мы на удивление быстро. Перед нами открылась шикарная вилла с фонтаном, сияющая призывным блеском разноцветных огней.
Рокудайме с Савадой как-то странно переглянулись, но я не придала этому значения.
И всё-таки, я всё равно ненавижу такие мероприятия.