Автор: Хана_Вишнёвая                         
Бета: Госпожа я
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn
Персонажи: Реборн, оригинальные персонажи
Рейтинг: R
Жанры: Гет, Романтика, Ангст, Юмор, Экшн (action), Философия, Повседневность, POV, Эксперимент, Злобный автор, Стёб
Предупреждения: OOC, Насилие, Нецензурная лексика, Мэри Сью (Марти Стью), ОМП, ОЖП
Размер: Макси, 82 страницы
Кол-во частей: 24
Статус: закончен
Описание:
Сны мне снятся часто. Завораживают, самые разные, создают сотни разных реальностей. Иногда бредовые, иногда настолько реалистичные, что едва отличаются от яви. Сны разные мне снились, но...
Не ожидала такого сна.
Серьёзно... было страшно.
Реальней реальности.
Правдивей правды, лживей лжи.
И... запомнился до мельчайших деталей.
Посвящение: Себе.
Публикация на других ресурсах: А оно вам нужно?
Примечания автора: Снится. Многосерийная драма. Воспринимайте это как филлеры.

В Италию.Первым же рейсом.          
– Хана, а что ты оденешь? – наконец пересилив себя, спросила Ёко. Я подняла голову с подушки (стыдиться умею с комфортом) и с недоумением посмотрела на неё.
– Ну уж нет! В том, в чём ты всегда ходишь, ты не пойдёшь! – покачала головой она, а я в очередной раз поленилась удивиться, откуда она знает, о чём я подумала.
– Тогда не знаю, – опустила голову обратно я.
– Как ты думаешь, М.М-сан не обидится? – Ёко уже перебирала вещи на полке.
– Не должна, – сказала я без задней мысли. – Эй, стой, ты же не собираешься…
– Поздно, – она кинула в меня какой-то одеждой. Шорты и майка, вполне симпатичные… надо признать, что у М.М. есть вкус… но она всё равно вредина. Да и ладно.
– Ты хочешь, чтобы я одела её вещи? – напустила на себя грозный вид я, хотя сама уже думала, какие туфли сюда подойдут больше и что мне сделать на голове.
– Я знаю, – сурово сказала Ёко, и тут же, без перехода, рассмеялась. – Как ты думаешь, что можно найти Гокудере-куну?
– Вещи М.М. тебе в помощь, – сказала я. О да, я очень люблю эту прекрасную девушку.

Это шедевр, подумала я, разглядывая стоящую напротив себя девушку с темными волосами, уложенными в каре. Какая красивая же, в чёрном платье чуть выше колена, в босоножках, изящно и со вкусом накрашенная – просто прекрасная барышня.
– Нахуй, не пойду! – вдруг изрекла «барышня», разрушая всё очарование момента. Я фыркнула.
– Не только пойдёшь, но и не уйдёшь оттуда, пока парня на танец не пригласишь, – сообщила ему я. Кажется, он сейчас сделает шаг вперёд и в горло мне вцепится, а потом ещё и на могилке всплакнёт – поэтому я с резвостью горного барана скакнула назад.
– Ну-ну-ну, – покачал головой Ёко. – Так не пойдёт, Гокудера-кун. Ты же девушка, ты должен быть изящный и добрый…
– Погоди-ка… – развернулась я. – Это что, я, по-твоему, не девушка?
– Ты исключение, малыш, – как обычно из ниоткуда возник Мукуро. – Вао!
– Кёя трахнет тебя за плагиат, – немедленно нашлась я. Мукуро шутливо поднял руки вверх, будто сдаваясь, и прикрыл глаза. Я фыркнула ещё раз.
– Раздражаете, – сказала я сквозь зубы.
Дураки.
Треплются о чём-то, беззаботные, весёлые. А у альянса военное положение, половина Фрателло бесследно исчезла и вторая половина под угрозой… а они треплются. Им весело. Ёко смеётся над словами Мукуро, Хаято на них шипит… дураки.
И всё-таки, я разберусь, что, к чёртовой матери, происходит.
– Идём, – стукнула кулаком по стенке я, и, не дожидаясь каких-либо ответных реакций, вышла.
Я знаю, где начать искать ответы.

В клубе «Хёдамба*» было весело и людно. Музыка играла на полную катушку, и, казалось, протолкнуться сквозь толпу практически невозможно. Ёко немедленно заняла стратегически удобное место у стены, хватая Мукуро и переодетого Хаято за руки – танцевать. Я осталась не у дел. И слава Мадонне, я сюда не веселиться пришла.
– Виски, – положила купюру на барную стойку я. Бармен, мужчина лет сорока с хвостиком, посмотрел на меня с одобрением и бухнул передо мной полный стакан, который я осушила одним махом. Ещё просить не стала – тогда адекват будет в отпаде, и я нихрена не сделаю. А это – для храбрости.
– Девушка танцует? – тронул меня за плечо кто-то. Кем-то оказался паренёк немногим меня старше.
– Девушка танцует, – улыбнулась я, поднимаясь со стульчика.
Танцевала я с ним недолго. Бесит же, полутрезвый кретин.
– Мне в дамскую комнату, – царапнула его ногтём я и ретировалась.
Смотрит. Придётся в туалет идти, умоюсь заодно. Мысли в порядок приведу – уверена, что мне нужно сюда, а что тут делать – ума не приложу. Чёрт.
Недолго думая, я сунула голову под кран и открыла холодную воду; не удержавшись, пискнула. Освежает.
Бумажные полотенца весьма кстати, и только я потянулась за одним, как вдруг поняла, что дышать нечем.
За горло. К стенке. Вишу, удерживаемая чьей-то рукой. Тряпка. Но сопротивляться лень. Да и интересно, кто смелый такой, на мафиози нападать.
– Что за чёрт, – прохрипела я. В ответ меня только приложили головой об угол стола и вновь впечатали в стенку. Боковым зрением я увидела на белом кафеле красные капли… блядь.
– Я спрашиваю, что за чёрт, – прохрипела я уже выразительней. В глазах мутнело как-то кусками, а на рожу чёртову был накинут чёртов капюшон. Но сиськи, какие сиськи громадные… и сила удара же.
Рука, судя по длине маникюра, женская, отпустила меня и я, не удержавшись на ногах, рухнула.
Женщина скинула капюшон.
– Узнала, сучка? – спросила она приятным низким голосом, и я чертыхнулась, что могла перед ней так залажать. Узнала, ещё как узнала.
– Это кто тут сучка? – спросила я, поднимаясь. – Надеюсь, повысила свою самооценку, Сузуки?
– Закрой рот и объясни, какого хера ты нихера не делаешь, – она внимательно посмотрела на меня… не меняется. Всё тот же вырез и короткая юбка, разве что из тканей подороже. И когда мы последний раз виделись? Года полтора назад, не меньше.
– Преодолеваем невозможное? – усмехнулась я. – Что ты тут делаешь, Сузуки?
– Вражеские альянсы пали, – сказала Адельхейд, наблюдая за мной из-под полуприкрытых ресниц.
– И без меня? – я даже расстроилась. – А ты что тут делаешь?
– Мимокрокодилила, думаю, дай зайду, врежу, – Сузуки усмехнулась. – А то слишком ты заносчивой стала, сучка.
– Заткнись уже. Мы можем вернуться в Италию?
– Нет. Вы должны вернуться в Италию.
– Оу, – только и сказала я. – Рада.
И вышла из туалета… надо было хоть кровь с волос смыть, ну да ладно. Хочу в Италию, первым рейсом, в свою квартирку подальше от базы, и потом искать своих. Пожалуй, так и сделаю.
– Адельхейд, кого я вижу! – я так задумалась, что даже не заметила Мукуро. Стоп… Сузуки идёт со мной? Что за чёрт…
– Ты видишь Адельхейд, – сказала она голосом, в котором промелькнули стальные нотки.
– Удачи, – фыркнула я. – Хаято, идём.
Обычная кутерьма, и я могу спокойно уйти. Почти никто не услышал – только брат, и следом за мною пошёл. Молча.
– Что? – недовольно спросил он… стоп, а когда это он успел переодеться? А, ладно, парнем ему идёт больше. Да и не мне рассуждать.
– Поговорить, – я чувствую себя героем вестерна. Или венесуэльского сериала. Всё как иллюстрации из книги, всё искусственное и нереальное.
– Ну? – слышится щелчок колёсика зажигалки, и Гокудера, как обычно, смолит сигарету.
– Баранки гну, – огрызаюсь я. – Ты думаешь, это нормально? – щёки краснеют от гнева, совершенно точно. Как меня бесит это всё, как же раздражает. Лучше бы я котом родилась. Или змеёй.
Уже поздно; на улице темно и безлюдно. Ветер холодный даже для меня, да и одета я слишком легко – по телу мурашки, и серьёзно злость одолевает, и от нелепости ситуации, и от беспомощности собственной, и от того, что люди родные пропали, а я тут штаны просиживаю.
В Италию. Первым же рейсом.
Да и от дурака Хаято тоже злость обуревает – и не понимает он ничего, кретин, и что я чувствую и о чём думаю, ему до лампочки.
– Что именно? – он идёт чуть позади меня, шаг в шаг, но не нагоняет почему-то.
– Всё это, – я со злостью пинаю подвернувшуюся под руку, а точнее, под ногу, жестянку.
– Конкретнее, – всё так же сухо говорит он, и от его тона у меня определённо сносит крышу.
– Конкретней? Да легко! Меня держат в запасных в собственной семье, я не могу быть полезной даже сама себе, они все пропали без вести и никто ничего мне не сказал! Достаточно конкретно, Хаято?
– Нет. Что ещё? – он снова чиркает зажигалкой.
– А ещё ты, тупой имбицил, который не осознаёт, что спит с собственной сестрой! – завопила я на весь переулок. – А это ненормально, ненормально, это бред, это кровосмешение и мерзость! Это отвратительно, отвратительно, отвратительно!
– Всё?
– А тебе мало? Нас не для того мать рожала, чтоб мы подобное что-то делали! Да отец бы, если бы узнал…
– Закрой рот.
Я от неожиданности остановилась и обернулась – Хаято стоял с опущенной головой.
– Не попрекай меня этим моральным уродом, дура, – сказал он страшно. Да, именно страшно, каким-то страшным тоном, от которого у меня всё внутри перевернулось. – Сама всё начала, и не смей меня в чём-то попрекать, чёртова кукла; ты виновата не чуть не меньше.
– Это мерзко!
– И что?
Я даже замолчала.
– Плевать я хотел, как это выглядит со стороны, поняла? – он смял пачку сигарет, которую до этого держал в руке. – Плевать я на чужое мнение хотел, дура! А мама… мама хотела, чтобы мы счастливы были, и неважно, как именно! Она всегда нам добра желала!
– Ты ничего не понимаешь! – уже откровенно ревела я, кулаком вытирая слёзы. – Нихрена ты не понимаешь в моих чувствах!
– А ты в моих, дура? – он резко прижал меня к себе, положив руку на голову, и потрепал по волосам, как маленькую девочку. – Плевать я на весь мир хотел, если у меня есть ты.
Я в голос ревела у него на плече; захлёбывалась слезами, как последняя идиотка, давилась и всё равно ревела.
– Почему, – повторяла я. – Почему ты так просто ко всему относишься.
– Просто заткнись и иди за мной, – вдруг прошептал Хаято тихо, целуя меня в висок и отстраняясь.
Он молча протянул мне пиджак, потом фыркнул и сам накинул мне его на плечи. Закурил смятую сигарету и пошёл вперёд, не дожидаясь меня – решительный, смелый.
Я ему верю. Теперь и навсегда – ему только.
И правда, плевать на остальных, плевать на то, что мы брат и сестра и на то, что это ненормально… плевать. Он нужен мне, я нужна ему – остальное не так уж и важно.
«Когда он успел стать выше меня?» – мелькнула в голове бредовая мысль, а после я кинулась его догонять.
Нет, это определённо сумасшествие, в котором виновата смена климата.
В Италию. Первым же рейсом.