Пятый Казекаге Гаара Песчаный в гневе скомкал и швырнул мимо мусорной корзины очередной доклад о неудачной миссии АНБУ. Вокруг Гаары взвился песок, но тут же опал, повинуясь воле Казекаге. После исчезновения Шукаку контроль над песком давался с трудом, но юный лидер Селения Скрытого в Песках упорно тренировался, чтобы восстановить былые возможности.
— Гаара!
Дверь кабинета с грохотом распахнулась, и в помещение влетел Канкуро, старший брат Казекаге.
— Я нашел их! – сообщил кукловод.
— Где же?
— В Казоэру. Это совсем рядом!
— Я знаю, где это! Канкуро пора уже брать их, ты так не считаешь? Они седьмой отряд АНБУ истребили.
— Были бы они по одному! Какудзу из Водопада убрать не сложно. Теоретически. С ним мы, по крайней мере, знаем, как справиться. А вот Хидан и девчонка…
— С Хиданом Шикамару справился в одиночку. Девчонка точно такая же. Ты хочешь сказать, что не сможешь сделать то, что сделал чунин из Листа?
— У тебя АНБУ не смогли это проделать! – огрызнулся Канкуро. – Пора бы уже из Конохи подкрепление вызывать!
— У них своих забот хватает, – Гаара помрачнел. Акацуки заполучили уже восьмерых Зверей, оставался один. И этот один как раз в Конохе. Пейн и его подчиненные, среди которых двое Учих, уже не один раз нападали на Лист. Хокаге определенно не до забот Страны Ветра. Суна должна справляться своими силами.
— Сколько еще наших должно сдохнуть, прежде чем ты поймешь, что…
— Коноха при всем желании не сможет прислать нам помощь! Только каких-нибудь генинов, которых у нас у самих достаточно!
Песок взвился вокруг Канкуро и Гаары. Лицо кукловода дрогнуло от страха. Он уже давно не боялся своего младшего брата, но сейчас опасался, что Казекаге не сможет совладать с песком. После исчезновения Шукаку такое случалось не раз. Однако, песок снова опал.
— Вы так и не выяснили, кто эта девчонка с ними?
— Ее никто никогда не видел. Вернее, ее нормальное лицо никому не удавалось рассмотреть. Она всегда очень быстро приступает к этому их Ритуалу, – Канкуро передернуло: однажды он видел Ритуал, и зрелище это не понравилось даже ему, чьи методы ведения боя тоже были не слишком гуманными. – А никаких символик принадлежности к какому-либо селению у нее нет.
— Так.… В этот раз ты пойдешь. Ты и Темари. Берите свои отряды и отправляйтесь в Казоэру. Эти трое должны быть нейтрализованы!
— Решил поберечь АНБУ? – Канкуро горько усмехнулся. Родной брат посылает его и их сестру на верную смерть, но это было правильным решением: сохранить как можно больше АНБУ гораздо важнее, тем более что активность Акацуки рано или поздно может переброситься и сюда.
Гаара не ответил на вопрос старшего брата. Канкуро поднялся и направился к выходу.
— Мы отправимся сейчас же.… Сейчас, найду Темари, и…
— Канкуро.
— Да?
— Удачи вам.
Кукловод постарался не удивиться: в глазах младшего брата он увидел боль и надежду. Никогда Гаара не показывал своих эмоций – таких эмоций. А еще на его губах застыла виноватая улыбка. Едва заметная, но она не скрылась от взгляда Канкуро.
— Не надо говорить это таким траурным голосом, младший братик! – кукловод выдавил из себя ухмылку. – Мы надерем этим ходячим трупакам задницы! Темари у нас умная, она сможет найти решение, как нашел этот Нара! До встречи!
Собрав отряды, шиноби Песка двинулись на северо-запад, где и находился городок Казоэру, обитель ученых. До него всего несколько часов пути, и шиноби добрались крайне быстро. Темари приняла решение разделиться и раздала всем рации с четким приказом – сразу дать знать, как только будет найден хотя бы один из трех преступников. Канкуро напомнил осторожней относиться к молодым девушкам, поскольку любая из них может оказаться безымянной и безликой пока подругой Хидана и Какудзу.
Канкуро бродил по своей части города уже примерно часа два, начало темнеть. Ему достались торговые кварталы. Здесь было так людно, что даже Какудзу, обладающего весьма незаурядной внешностью, было бы сложно выискать в этой толпе. Вконец измотав себя, кукловод протиснулся сквозь толпу к ближайшей чайной.
В этом ресторанчике было довольно душно – неудивительно, что весь народ предпочитал гулять на открытом воздухе. Хотя несколько клиентов тут все же сидело, причем, судя по нарядным гейшам, обслуживающим их, весьма состоятельных клиентов.
Канкуро окинул глазами помещение, прикидывая, где бы сесть, чтобы оказаться подальше от гейш и их воздыхателей. И тут увидел знакомое лицо, вернее, затылок. Эти два оданго ни с чем не спутаешь – девчонка из Конохи, из команды этого полоумного Гая. Канкуро никак не мог вспомнить ее имени, но все же решил подсесть к ней: пить чай в компании, в конце концов, гораздо веселей.
— Здоровенько! – поприветствовал он, плюхаясь на подушки рядом с девушкой. Та от неожиданности чуть не пролила на себя чай.
— Канкуро-сан! – немного растеряно воскликнула она. Кукловоду стало неудобно: она помнит его имя, а он ее – нет.
— Давай только без формальностей! – отмахнулся он, натянув на лицо непринужденную улыбку, и сбросил с плеч перевязь призывных свитков с марионетками. – Эмм… Ты меня извини, но имя свое не напомнишь?
— Тен-Тен, – девушка отпила из своей кружки. А Канкуро понял, что имени этого даже и не знал, иначе бы точно запомнил. К нему тут же подбежала официантка, и он сделал заказ. А потом позволил себе рассмотреть Тен-Тен. На ней был черный обтягивающий топ с открытыми плечами, длинными рукавами и золотыми узорами, черные же шорты с такими же узорами, плотные черные чулки и черные сандалии. На столе рядом с тарелкой с пирожными лежала черная перчатка на левую руку. На ключице Тен-Тен была татуировка в виде символа Конохи, на внешней стороне правой кисти, практически целиком закрывая кожу, – татуировка, изображающая какие-то черные и белые вензеля. Все ее уши были увешаны разномастными сережками-кольцами, на шее – длинная веревка, а кулон, висящий на ней, был спрятан под топ.
— Это все тебе больше идет, чем те бордовые шаровары, – заметил кукловод. Тен-Тен смущенно хихикнула. – Хотя, кажется, это не очень на тебя похоже. Что же ты тут делаешь? Я думал, Коноха нынче дорожит своими кадрами.
— Я… Я несколько месяцев назад ушла из селения. Ну, попутешествовать. Я связываюсь с Хокаге регулярно, я спрашивала, нужно ли мне вернуться, когда Акацуки первый раз напали, но она ответила, что они пока справляются. А ты что тут делаешь?
— А ты не слышала? От вас сбежали Какудзу и Хидан, Акацуки, которых считали убитыми, и объявились у нас. По последней информации они сейчас здесь находятся. Ты, наверное, знаешь их лица, может, видела их?
В этот раз Тен-Тен опрокинула свою чашку и побледнела. Официантка принесла большую кружку чая для Канкуро, и он сразу расплатился и за себя, и за Тен-Тен.
— Ты чего? – кукловод удивленно уставился на девушку.
— Я… Я… Я и не знала, что они…! – она всхлипнула и закрыла лицо руками. – Они же… Они убили Асуму-сенсея! А Куренай-сенсей уже скоро.… Почему они сбежали? Почему они живы?! – она вжалась в плечо Канкуро. Парень опешил, но тихонько приобнял Тен-Тен.
— Извини, что расстроил.… Ну, так…ты их видела или нет?
— Знаешь, – Тен-Тен отстранилась, вытирая слезы. – Наверное, видела. Тогда я еще подумала, что мне показалось, но теперь, когда ты сказал, что, – она снова всхлипнула и постаралась сдержать слезы, – что они тут, вероятно, это и вправду были они. Кажется, они в той же гостинице, что и я!
— Они в гостинице?! – Канкуро был, мягко говоря, удивлен, что такие преступники останавливаются в общественных заведениях, у всех на виду. Он залпом осушил кружку чая. – Проводишь?
— Я не знаю, где их комната! – заявила Тен-Тен.
— Гостиницу покажи, а дальше уж мы их найдем! – Канкуро ободряюще хлопнул девушку по плечу. – Поможешь нам?
— Постараюсь, – тихо ответила Повелительница оружия, и они поднялись. Тен-Тен натянула перчатку, кукловод снова одел свою перевязь со свитками.
— Темари! – позвал он, коснувшись кнопки связи рации у себя на шее. – Я здесь нашел кое-кого, кто видел наших птенчиков. Как называется твоя гостиница? – обратился он к Тен-Тен.
— «Цифирь», – бросила в ответ девушка.
— Гостиница «Цифирь». Вроде их там видели. Я иду туда! Конец, – и оборвал связь. – Ну, пошли?
Тен-Тен вышла из чайной, Канкуро за ней. Они долго пробирались сквозь толпу, пока не оказались у потрепанного, высокого, деревянного здания, с которого уже начала слетать краска. В вывеске «Цифирь» не горела большая часть букв, а те, что горели, беспрерывно мигали.
— Да, нашла ты себе халупу, – усмехнулся Канкуро.
— Только зайдем ко мне, я возьму свой свиток, – шепнула Тен-Тен, и кукловод кивнул. Девушка подошла к стойке портье, взяла ключ и переговорила с ним о чем-то. Он неодобрительно покосился на Канкуро, но тут же и отвел взгляд.
— Чего он на меня так смотрел? – оскалился брат Казекаге, когда они ушли к лестнице.
— Откуда я знаю? – фыркнула Тен-Тен. – Зато я теперь знаю, где живут эти двое!
— Трое. С ними еще какая-то девчонка.
— Да? Ну, все равно, знаю! – Тен-Тен улыбнулась.
Они поднялись на четвертый этаж. Дверь комнаты номер 47 выглядела наиболее прилично по сравнению с остальными. Да и комната за ней была похожа на номер-люкс. Ковер, красивые обои, хрустальная люстра, кровать с балдахином. Сложно представить, что такая красота находится в таком страшном здании.
— Заходи, – позвала Тен-Тен и зашла сама. Подбежала к тумбочке под окном рядом с кроватью – на ней стоял серый походный рюкзак, а рядом с ним лежал большой призывной свиток с оружием. – Дверь закрой! – велела она и стала рыться в рюкзаке, вскоре выложив на тумбочку два небольших свитка. Затем повернулась снова к Канкуро. – Будем ждать твою сестру?
— Надо бы, да, – кивнул кукловод. – Эти трое замочили семь отрядов АНБУ, так что мы вдвоем с тобой не справимся, это точно.
В руках Тен-Тен держала упаковку влажных салфеток. Достав одну, девушка отложила упаковку в сторону и подошла к Канкуро.
— Что ты тут встал у входа, как неродной? – промурлыкала она и сбросила к его головы смешную шапку с кошачьими ушками.
— Ты чего делаешь?! – взвинтился парень.
— Увидишь! – Тен-Тен стянула с плеч Канкуро ленты перевязи, и свитки с марионетками шлепнулись на пол. Затем девушка, как могла, стерла с его лица грим кабуки.
— Тен-Тен? – глаза кукловода поползли на лоб. Но сладостная дрожь уже пробежала по его позвоночнику.
— Мы же должны чем-то заняться, пока ждем твою сестру!
Тен-Тен обняла Канкуро за шею и впилась в его губы своими губами. А затем подпрыгнула и обвила его талию ногами, так что он вынужден был поддержать девушку за ягодицы, чтобы она не рухнула. Отвечая на страстный поцелуй, парень двинулся по направлению к кровати, а Тен-Тен тем временем начала стягивать с него кофту, и вскоре оба плюхнулись на мягкий матрас, а кофта полетела на пол.
— Слушай, может, прекратим, пока не поздно? – пытаясь отстраниться, спросил Канкуро.
— Но ты же хочешь этого?
— Ну и что?
— Ну так и не тормози! – Тен-Тен сильнее прижала кукловода к себе и ощутимо царапнула его спину.
— Что это ты творишь? – губы Канкуро растянулись в улыбке.
Тен-Тен игриво закусила пальчик, под ноготком которого была кровь кукловода, и посмотрела прямо ему в глаза. Что-то в ее взгляде заставило мурашки пробежать по коже парня, а в следующий миг тело девушки начало чернеть, и она оттолкнула с себя Канкуро. От неожиданности тот рухнул на пол, а Тен-Тен встала, возвышаясь над ним.
— Так ты, – парень во все глаза смотрел на Повелительницу оружия, ужасаясь тому, что видит. – Это ты…с ними?!
Тен-Тен захохотала, составил несколько печатей, и под ее ногами появился правильный треугольник, вписанный в круг. Девушка вытащила из разреза топа кастет с длинными шипами на кольцах и ножами по бокам, одела на правую руку, а затем извлекла из-под топа кулон, изображающий такой же символ, что красовался сейчас на полу, и поцеловала его.
— Извини, Канкуро, – гримаса притворной жалости появилась на лице Тен-Тен, и она тут же снова расхохоталась.
Кукловод помнил, что надо делать, если вдруг начнется Ритуал. Он вскочил и попытался броситься на Тен-Тен, чтобы выбить ее из магического круга, но она оказалась проворней: едва парень сделал движение в ее сторону, она пырнула себя в ногу между линиями шорт и чулка. Канкуро заскулил и снова рухнул, схватившись за раненую ногу.
— Насколько я помню, твоя чакра – Стихия Ветра? У вас у всех так, да? – на выдохе произнесла Тен-Тен, упиваясь болью. – Твое сердце очень подойдет господину Какудзу, ему как раз не хватает такого!
— Что же ты творишь?! Почему ты с ними? Тен-Тен, они же преступники!
— Мы просто пытаемся зарабатывать деньги. У каждого свой способ, не так ли? А теперь.… Как ты хочешь умереть, брат Казекаге?
— Мне еще рано, – усмехнулся Канкуро, пытаясь подняться.
— Великий решил иначе! – возвестила Тен-Тен и ножом кастета вспорола себе живот.
Кукловод рухнул, как подкошенный, из появившейся раны стали выпадать все внутренности, а кровь быстро залила дорогой ковер. Тен-Тен в магическом круге упала на колени и закашлялась кровью, пытаясь закрыть свою рану руками, чтобы из нее ничего не посыпалось.
— Прощай, кукловод. У нас бы все равно ничего не получилось! – она опять засмеялась, и в этот миг в комнату вошли Хидан и Какудзу.
— Да ты развлекаешься, а? – хохотнул шиноби Водопада.
— Кто это тут у нас? – Хидан обошел умирающего Канкуро.
— Кукловод из Песка, – ответила Тен-Тен, умирая вместе с ним. – Его друзья скоро сюда придут. А у него сердце Ветра, Какудзу-сан.
— Неужели? – обрадовался преступник. Опустился рядом с кукловодом, засучил рукав новенького джемпера и прямо через рану в животе потянулся к сердцу. Канкуро захрипел и закашлялся, но вот Какудзу вырвал из него еще бьющееся сердце, и парень, вздрогнув в предсмертных судорогах, испустил дух. – Спасибо, детка! – шиноби взвесил сердце в руке окровавленной руке.
В этот же миг Тен-Тен поднялась с пола, отряхиваясь. Ее тело еще не вернуло изначальный облик, но раны уже затянулись. Она приготовилась составить печати, чтобы круг исчез, но в комнату вломились несколько шиноби во главе с Темари.
— Дёру! – скомандовал Хидан, сложил печати, Тен-Тен едва успела схватить с тумбочки рюкзак и свитки, и все трое исчезли в облаках дыма.
— Сволочи!! – взревела им вслед Темари, подбегая к телу брата. В сознании возник Какудзу, держащий в руках сочащееся кровью сердце, и девушка сразу поняла, кому оно принадлежало. В ее глазах появились слезы, и она дала им вытечь. Опустившись на колени рядом с телом своего младшего брата, она провела рукой по его еще теплой щеке и волосам, а затем велела принести все для его транспортировки обратно в селение. Эта девчонка, кто бы она ни была, ответит за смерть Канкуро, в этом Темари поклялась на его крови.
* * *
Известие о гибели старшего брата Казекаге поразило и Коноху. Когда Хидан и Какудзу были в Акацуки, они доставляли куда меньше проблем, чем сейчас, когда с ними еще и какая-то девчонка. В своем письме Гаара сообщил, что это именно она убила Канкуро. Не обращая внимания на проблемы Конохи, Хокаге отрядила команду Шикамару отправиться в Суну.
Ли и Неджи сдержали слово, данное Тен-Тен. Ни одна душа не узнала о том, куда на самом деле она ушла. Когда пришло самое первое известие из Суны о том, что посреди пустыни был найдет убитым целый отряд АНБУ, ребята не предали этому значения – мало ли, с кем те могли столкнуться. Но когда сообщения участились, а плюс ко всему стали передавать, что погибшие отряды выслеживали и пытались взять Хидана и Какудзу, бывших членов Акацуки, сбежавших из Конохи, Ли и Неджи стали беспокоиться. Потом появилось сообщение, что с этими двумя есть еще молодая девушка.
А теперь – вот это.
— Она здорово подставляет нас, ты понимаешь это? – рявкнул Неджи, когда после одной из самостоятельных тренировок они с Ли отдыхали в горячих источниках.
— Мы же не знаем наверняка, что это она! – возразил Ли.
— Ну, а кто еще? Это она увязалась за этим Хиданом. Она подставляет и нас, и себя. Она обманула Хокаге, а теперь убила брата Казекаге. Наверняка, убила и немало других. Ты понимаешь? Это больше не наша Тен-Тен!
— Она не может убивать так хладнокровно! Ты же знаешь ее! Она не убийца!
— Она – идеальный убийца, Ли! С ее манией оружия, с ее коллекцией оружия…
— Неджи, она верила нам! И мы должны верить ей!
— Мы должны рассказать обо всем Пятой.
— Я против! Неджи, ну подумай же ты! Может быть, это действительно Тен-Тен, только совсем другая, не наша! Этот Хидан наверняка с ней что-то сделал! Ну не может же она быть хладнокровной…
— Тем более, мы должны обо всем рассказать! – Неджи встал и вылез из источника. – Так мы сможем помочь Тен-Тен.
— Ты прав! – Ли тоже поднялся. – Сейчас же идем!
Выйдя из бани, ребята зашли в соседний магазин, купили себе прохладительные напитки и, залпом осушив жестяные баночки, рванули в особняк Хокаге. Тсунаде как раз принимала доклад о прошедшей миссии от Майто Гая.
— Ну надо же, как здорово, что вы зашли! – обрадовался Гай-сенсей.
— Вы что-то хотели? – поинтересовалась Хокаге. Парни переглянулись.
— Да, – Неджи вышел вперед. – Понимаете, госпожа Тсунаде, мы… В общем, С Хиданом и Какудзу… Это Тен-Тен.
— Что? – переспросил Гай. Лист с докладом выпал из рук Пятой, и она во все глаза уставилась на подчиненных.
— Как…? Это точно?!
— Точно, – подтвердил Ли. Гай побледнел и уцепился за край стола Хокаге, словно ища опору, чтобы не упасть.
— Бред! – фыркнула Тсунаде. – Откуда вам это известно?
— Она обманула вас, когда уходила из Конохи, – сказал Ли. – А нам рассказала. Что уходит за этим Хиданом. Это он принес ее в селение десять лет назад, ну, она и, – Ли запнулся, подбирая слова.
— Влюбилась в него, – подсказал Неджи. – Вбила себе в голову, что должна быть с ним, должна быть вечно благодарна. И ушла. К нему.
— Но Тен-Тен не может… Она не могла убить Канкуро! – категорично заявил Гай. – Или могла? – и недоуменно взглянул на своих бывших учеников.
— Конечно, нет! – Тсунаде рванула кулаком по столу так, что в нем образовалась вмятина. – Я доверяю всем своим подчиненным! Тен-Тен не стала бы так поступать по своей воле! – она достала из ящика стола несколько свитков и протянула их Гаю. – Это моя с ней переписка. Ее ответы. Насколько я понимаю, в каждом – ложь, ни слова о том, где она и чем занимается. Она даже однажды спросила, не нужно ли ей вернуться, – как раз после первой атаки Пейна. Она под влиянием какой-то техники. Вы, трое! Вы должны вернуть Тен-Тен в Коноху! Немедленно! Сама она не придет, это и слизню понятно, а если шиноби Песка первыми до нее доберутся, то не станут разбираться, в себе она или нет, – убьют на месте. Вас она, может, послушает. А я пока не буду сообщать Казекаге, что знаю имя убийцы его брата. Не встревайте в драку с Какудзу и Хиданом, ваша задача – только вернуть Тен-Тен! Убийство Канкуро произошло в Казоэру, это городок к северо-западу от Суны. Начните поиски там. Насколько я могу судить из письма Гаары, они там были какое-то время, но в гостинице жила только девчонка…Тен-Тен. Значит, у Хидана и Какудзу были дела в Казоэру. Вероятно, там находится один из «обменных пунктов», завсегдатаем которых и является Какудзу. Хозяин может знать, куда она теперь направились. Свободны!
— Да, Леди Хокаге! – отчеканили Гай, Неджи и Ли и тут же вышли из кабинета Пятой.
— Значит, все это время вы знали, что Тен-Тен обманула Хокаге? – спросил Гай, когда все трое встретились у главных ворот Конохи, чтобы отправиться в путь. Ли и Неджи промолчали. – Вы правильно сделали, что рассказали. Плохо лишь, что вы не сделали этого раньше, – они вышли из селения. – Но лучше поздно, чем никогда, а? – Гай лучезарно улыбнулся. – Это в любом случае хорошо: если Тен-Тен не в себе, мы поможем ей, – и тут же помрачнел. – А если она делала все это сознательно, мы ее остановим. Кроме нас, возможно, никто не сможет это сделать! Ли, Неджи, вы должны понимать, что от нас зависят жизни людей. И в нужный момент мы все должны будем принять верное решение!
— Да, Гай-сенсей! – кивнул Ли со слезами на глазах.
— Если понадобится, я убью Тен-Тен, – заявил Неджи. Он был так напряжен, что, наверное, говоря это, чуть не сломал себе челюсть. Разумеется, даже он не мог равнодушно обещать такие вещи.
Передвигаясь быстро, отдыхая по минимуму, шиноби Конохи добрались до Казоэру за четыре дня. В город они вошли днем, когда палящее солнце как раз было в зените, и улицы были совершенно пусты. Сами путники тоже изнывали от жары, поэтому завалились в первое попавшееся питейное заведение. Прохладнее тут не было, но зато можно было хотя бы спастись от солнца.
— Хозяин! – крикнул Гай, усаживаясь со своими бывшими учениками за самый дальний столик. – Еды и напитков!
Его заказ был выполнен незамедлительно. Официанты поставили на стол по тарелке с пельменями, соломенную вазу с пышным хлебом, миску с овощами, приготовленными на пару, большой кувшин с холодным лимонадом и стаканы. Шиноби сразу же и расплатились.
— Ну, приятного аппетита! – Ли вытащил из вазы в центре стола палочки, отломил их друг от друга и сразу налетел на пельмени, закусывая хлебом.
— Неджи, просканируй город, насколько сможешь, – шепнул Гай. – Мы не можем тратить много времени на поиски этого «обменного пункта»!
Не отрываясь от еды, Неджи активировал бьякуган. Отправляя в рот одну пельмешку за другой, закусывая хлебом и запивая лимонадом, Неджи внимательно наблюдал за городом. Он нашел гостиницу и номер в ней, где был убит Канкуро, – там, на ковре у кровати все еще красовался треугольник, вписанный в круг. Неджи даже не хотел думать о том, как Тен-Тен удалось заманить сюда кукловода. Сквозь гостиницу – дальше по городу. Здание театра. Неджи почему-то удивился, увидев театр. Но он удивился еще больше, когда начал просвечивать стены этого здания: в одном из туалетов – женских туалетов – одна кабинка была закрыта на печати, а за ней – вход в этот самый «обменный пункт». В нем находились трое женщин, и в данный момент они проводили аутопсию очередного трупа. Чтобы не портить себе аппетит, Неджи быстро деактивировал бьякуган.
— Нашел, – сообщил он и залпом допил остатки лимонада в своем стакане. – Прямо за той гостиницей, где убили Канкуро, находится театр. Вот там и есть то, что нам надо.
— Доедаем и идем сразу туда! – скомандовал Гай. Шиноби быстро разделались с едой, не оставив ни капли лимонада в кувшине, и вышли из кафе.
Неджи вел Гая и Ли по пустым улицам, не обращая совершенно внимания на все еще палящее солнце. Проникнуть в театр оказалось до странности несложно, а уж пройти в женский туалет было еще проще. Исследовав дверь указанной кабинки, Гай использовал печати Лошадь и Птица, универсальные для вскрытия подобного. И оказался прав. Дверь щелкнула и со скрипом открылась во внутрь.
Не теряя ни минуты, трое шиноби ворвались в помещение нелегального морга, но их уже ждали, и пришлось сначала отразить атаки трех женщин, принявшихся защищать свое хозяйство. Двоих Неджи и Гай вырубили быстро, а третью Ли прижал к холодильным камерам.
— Пять дней назад здесь был Какудзу из Селения Скрытого в Водопаде, – начал Гай, и его голос гулким эхом отражался в помещении. – Ты не знаешь, куда он мог направиться после этого?
Женщина молчала, презрительно глядя на шиноби. У нее на шее красовалась повязка-протектор с перечеркнутым символом Селения Скрытого в Траве, так что, разумеется, она не могла любезничать с теми, чьи протекторы были чисты.
— У нас нет времени возиться с тобой! – рыкнул Неджи. – Или говори, или я заставлю тебя говорить! – его рука засветилась чакрой. От этого глаза женщины в ужасе расширились и заслезились. Было не совсем ясно, что же ее так напугало, но, по крайней мере, она согласилась ответить.
— Он хотел пойти за Сапфо.
— Сапфо? Кто это? – спросил Ли. В этот раз глаза женщины расширились от удивления.
— Вы не знаете Сапфо?! Она – шиноби из охраны дайме Страны Молний! Сейчас дайме как раз удачно находится в Стране Птиц, и Сапфо с ним. Нет, ну неужели вы не знаете Сапфо?
— Я слышал о такой, – скучающим голосом сказал Неджи, давая понять, что разговор можно заканчивать. Добрый Ли шваркнул женщину по лицу, и та отключилась.
— У них фора в пять дней, – когда трое шиноби покидали Казоэру, Гай начал рассуждать о плане их дальнейших действий. – Отсюда до Страны Птиц примерно двое суток пути. Значит, эта Сапфо, скорее всего, уже мертва!
— Тогда, они должны уже возвращаться? – предположил Ли.
— Если они понесут ее в этот обменник, – заметил Неджи.
— Ближайший находится именно здесь. Таскаться через весь континент с трупом – не самая хорошая идея, поэтому они вернутся сюда. Завтра утром, Неджи, попробуешь просканировать местность. Возможно, сможешь уже их увидеть.
До наступления темноты шиноби Конохи бежали по пустыне, не останавливаясь, а когда солнце полностью скрылось за горизонтом, они решили остановиться на ночлег. Огонь не разводили, хотя по ночам в пустыне довольно холодно. Первым дежурил Гай, за ним Ли, а ближе к рассвету настала очередь Неджи, и он просканировал местность бьякуганом, как и велел сенсей. И в километрах в десяти от места их ночлега он и вправду увидел троих путников: Хидана, Какудзу, который бодренькой походкой нес на плече завернутый в целлофан труп, и Тен-Тен. Сердце заныло, но глаза не обманывали молодого джонина: это было именно она!

— Давайте остановимся хоть на минутку! – взмолилась Тен-Тен. – И разведем огонь! Я вся продрогла!
— Уже рассвет, детка, – воодушевленно заметил Какудзу, перехватив свою ношу поудобней. – Солнце встанет, вот и согреешься!
— Девочка права, – заявил Хидан, и шиноби Водопада убийственно на него зыркнул. – Добыча твоя никуда не денется, да и деньги у нас пока есть. А отдохнуть не помешает.
— А в пустыне деньги нам так и вовсе не нужны, – буркнула Тен-Тен себе под нос и плюхнулась на песок, отстегнув призывной свиток с оружием.
— Я все слышал! – рыкнул Какудзу и сбросил труп, присев рядом. Хидан остался стоять.
— Хидан-сама, – обратилась Тен-Тен. Он взглянул на нее. Девушка развернула свой свиток практически до конца и составила несколько печатей. На поверхности свитка появились три огромные косы: с одним, тремя и пятью лезвиями. – Вы всё хотели знать, что это за свиток, и все как-то не представлялось возможности ответить. Это – самая большая коллекция оружия за всю историю Конохи. А это, – она указала на косы, – мой вам подарок. Выберите любую! – она подняла преданный взгляд на лицо Хидана.
— Самая большая коллекция оружия?! – присвистнул Какудзу. – Детка, так что ж ты молчала-то все это время? А что еще там есть? Подбери что-нибудь и мне!
Хидан скучающим взглядом осмотрел косы и взял ту, что была с тремя лезвиями. Тен-Тен составила печати, и другие две тут же исчезли.
— А цепь там есть? Или веревка? – спросил жрец Дзясина. Тен-Тен развернула свиток совсем до конца и призвала из него стельную веревку.
— Идеальный убийца, – заворожено прошептал Какудзу, наблюдая за манипуляциями Тен-Тен со свитком. Она тем временем свернула его до определенного фрагмента, составила печати, и на поверхности свитка появилась огромная палица.
— А это вам, Какудзу-сан! Думаю, подойдет.
Шиноби Водопада с легкостью поднял оружие и примерился.
— Ее, кстати, я купила в вашем селении.
— Идеально… Твою же мать, девчонка! Чего б тебе не рассказать нам о своем чудесном свитке раньше? – Какудзу благоговейно рассматривал палицу. – Там склад, что ли?
Тен-Тен хихикнула, вспомнив, как Киба спросил ее о том же.
— Я же сказала: самая большая коллекция оружия! Я ее за три года собрала. Собственно, не собираюсь останавливаться на достигнутом!
Положив палицу на песок рядом с трупом, Какудзу стянул джемпер и повесил его на плечи, закрыв спину – солнце вставало как раз сзади.
— К нам гости, – сообщил Хидан, закончив прикреплять стальную веревку к поясу. Тентен и Какудзу вскочили. – Несутся на всех парах. Не иначе за нами.
— Только мало их больно, – усмехнулся Какудзу и присмотрелся вперед: к ним действительно приближались трое.
— По одному на каждого! – Тен-Тен с предвкушением облизнулась, любовно уложила свиток на песке и вытащила из разреза топа два одинаковых кастета, один из которых принес смерть Канкуро Кукловоду. – Мой, чур, тот, что слева!
Трое преступников сорвались с места (джемпер тут же слетел со спины Какудзу) и бросились навстречу своим противникам. По мере приближения становилось возможным различить их лица, и Тен-Тен так резко остановилась, что рухнула на спину. Она узнала своих бывших напарников: Хьюгу Неджи, Рока Ли и Майто Гая. Ужас и страх впервые за эти три месяца посетили ее сердце, но прошли, едва она взглянула на спины своих нынешних товарищей.
Хидан и Какудзу приняли на себя атаки Гая и Ли, а Неджи, чуть помедлив, тут же кинулся к Тен-Тен. Окончательно прогнав страх, жрица Дзясина поняла, что здесь все настроены серьезно. Поправив съехавшие кастеты, Тен-Тен вскочила на ноги как раз вовремя, чтобы отразить удар бывшего напарника.
— Ты возвращаешься с нами в Коноху, Тен-Тен! – вместо приветствия заявил Хьюга.
— А если я не пойду? – издеваясь, прошипела Повелительница оружия.
— Тебя никто не спросит, – ответил Неджи и активировал бьякуган и джукен.
— Ах, ты, Неджи, – Тен-Тен скривила губы. – На меня – джукеном? А я думала, мы друзья!
— Я тоже думал! – и напал снова.
Тен-Тен и Неджи были равны в скорости и уровне тайдзютсу, они знали все приемы и уловки друг друга. Тен-Тен легко и непринужденно отражала удары Неджи, а он, в свою очередь, не пропустил ни одного от нее, не забывая отбивать ее руки так, чтобы не попасться под кастет. Неджи знал, что если упадет хоть капля его крови, то Тен-Тен начнет свой Ритуал и не посмотрит на их былую дружбу.
Краем глаза жрица Дзясина видела, что Хидан и Какудзу тоже справляются, и это придавало ей больше сил и уверенности. В какой-то момент она позволила Неджи сбить себя с ног и прижать к начавшему нагреваться песку – он хотел, чтобы она потеряла сознание, и это стало его ошибкой.
Хьюга хотел провернуть все быстро: вцепившись в горло бывшей боевой подруги, он уже занес кулак для удара в челюсть, но Тен-Тен опередила его, полоснув ножом кастета по запястью Неджи, и быстро слизнула кровь с лезвия. Парень похолодел, увидев, как меняется внешний вид Повелительницы оружия. Он уже не знал, что ему делать: все инструкции по поведению с жрецами Дзясина повылетали из головы. Пытаясь собраться с мыслями, Неджи ослабил защиту, и Тен-Тен пинком сбросила его с себя. Составила печати, и под ногами появился заветный треугольник в круге.
— Ты меня извини, Неджи, – Тен-Тен подняла взгляд на все еще дерущихся где-то впереди Хидана и Гая, Какудзу и Ли. – Если вы пришли, чтобы забрать меня в селение, то ваша миссия провалена. Хм, смешно: еще ни один ушедший из Конохи шиноби не был возвращен насильно. Вы должны были вспомнить об этом, отправляясь за мной. И сейчас ты бы не попал в такую ситуацию. Мне жаль, Неджи, но…
Тен-Тен увидела, что Хидан тоже готов начать Ритуал. Она не знала, на чьей крови он будет проведен, но ей было все равно. Зато она чуть не упустила из виду Неджи, который приноровился уже прыгнуть на нее, чтобы выбить из круга. Среагировав мгновенно, Тен-Тен вогнала нож кастета себе в правый глаз! Неджи взвыл не своим голосом, закрыв руками глазницу, вскрикнула и Тен-Тен. Оба упали на колени, но жрица Дзясина чувствовала себя лучше. Она ощущала боль свою, ощущала боль Неджи, и лишь наслаждалась этим. Тен-Тен приготовилась нанести второй удар, но вдруг поняла, что не может шевельнуть и пальцем. С трудом сумев поднять голову, она увидела длинные тени, связавшие ее и двух ее новых друзей.
— Нет!!! – взвизгнула она и стала пытаться вырваться из театра теней. Команда Шикамару прибыла как раз вовремя! Тени обвили тело Тен-Тен, связав прочнее, чем это сделали бы веревки. Ино подбежала к раненому Неджи и, используя медицинские техники, остановила кровь. К сожалению, никакая медицинская техника не могла вырастить новый глаз, и Ино просто перевязала молодого джонина.
— Извини, Тен-Тен, но ты идешь с нами! – заявил Чоджи, с легкостью подняв девушку и перебросив ее через плечо. Тен-Тен начала кричать и извиваться, силясь освободиться. Она плакала, звала Хидана, звала Какудзу, но ни один из них не мог двинуться с места, связанный театром теней. Чоджи уносил ее все дальше, Ино шла рядом, поддерживая Неджи, Гай и Ли остались на подстраховке Шикамару, который продолжать держать Хидана и Какудзу.
— Оставьте ее, ублюдки! – взревел Хидан. – Я уже обещал тебе, щенок, что ты поплатишься за ту нашу встречу! Ты хочешь окончательно навлечь на себя кару Великого?! Ты сдохнешь тысячью смертей! И ни одна из них не будет легкой!
— Знаю, знаю, слышал уже, – Шикамару разве что не зевнул. Когда сзади послышался звук перемещения, Нара кивнул Гаю и Ли, они, забрав вещи Тен-Тен, тоже исчезли, а после, отменив теневую технику, исчез и Шикамару.
* * *
Тен-Тен сидела на полу под окном. Прижавшись плечом к стене и касаясь ее головой, она невидящем взором смотрела впереди себя, руки безвольно лежали на ногах. На лице – выражение безразличия и следы слез, глаза раскраснелись. В таком состоянии девушка прибывала уже вторые сутки с тех пор, как ее оставили в этой одиночной палате. Окно с решеткой, дверь, запертая на печати, кровать и белые нити странных символов, невидимые на отштукатуренных стенах, сдерживающие чакру, – вот все, что окружало Тен-Тен в психиатрическом отделении госпиталя Конохи.
Хидан бросил ее – это была единственная мысль, страшным паразитом въевшаяся в сознание девушки, разрушая ее душу и сердце. Тен-Тен не могла поверить, что после трех месяцев, проведенных вместе, Хидан мог бросить ее. Или Какудзу. Неужели она им безразлична? Зачем тогда она им вообще понадобилась? Почему они не убили ее на месте, когда она только пришла к ним? Ни на один вопрос Тен-Тен ответа не знала. Ей было очень плохо. Кроме того, что ее разлучили с самым дорогим на свете человеком, она заперта здесь, уже неделю она не приносила жертв Дзясину, а одних молитв ему не достаточно. Скоро он накажет ее, если в ближайшее время не будет жертвы!
И вдруг в двери щелкнули замки, и она открылась. Тен-Тен даже бровью не повела. В палату вошли Неджи и Ли. Девушка не обратила на них никакого внимания. Дверь закрылась, и ребята сели на кровать.
— Здравствуй, Тен-Тен, – поздоровался Неджи.
Что-то щелкнуло в сознании жрицы Дзясина, заставив повернуть голову в их сторону. Ли был в своем обычном зеленом трико, разве что без чунинской жилетки в этот раз. Неджи тоже был одет так, как Тен-Тен привыкла его видеть, только что-то изменилось. Ах, да! У него больше не было его роскошных длинных волос. Теперь они были совсем короткими, только длинные пряди челки обрамляли лицо. И лицо… С ним тоже было что-то не так. Его лоб покрывала черная полоса повязки-протектора с символом Конохи, соединенная – вот оно что! – с плотным полукругом ткани, закрывающим его правый глаз. Вероятно, из-за этой обновки Неджи решил сменить прическу – он всегда был поклонником стиля и моды. Тут Тен-Тен и вспомнила, что провела Ритуал на Неджи и лишила его глаза. Только теперь она осознала, что натворила. Ее дыхание сбилось, и из глаз потекли слезы.
— Извини меня, пожалуйста, Неджи! – надрывно всхлипнула она и заревела, закрыв лицо руками.
Вскочив, ребята бросились к подруге, сев на колени рядом с ней. Ли крепко обнял ее, а Неджи оторвал ее руки от лица и крепко сжал в своих.
— Это ты прости нас, – сказал он. – Мы рассказали Хокаге, куда ты на самом деле ушла.
— Я так виновата перед вами! – всхлипнула Тен-Тен. – Я вас подставила, я убила стольких невинных людей, я убила Канкуро! – она вжалась в грудь Ли и заплакала еще сильней.
Что тут можно было сказать? Ли и Неджи еще не знали, действительно ли она была не в себе, делая эти ужасные вещи, они не могли утешить ее. Через пару минут Тен-Тен немного успокоилась.
— Извини, Неджи, пожалуйста, прости меня, – прошептала она и провела рукой по щеке Хьюги.
— Ничего-ничего, – ласково произнес Неджи, и она, подавшись вперед, коснулась своим лбом его лба. Ли присоединился к ним, и они улыбнулись друг другу. Как дел